Штурм бункера

– Э-э… да, разумеется. Скоренько. Да. Движущийся лабиринт можно включить. Тогда тот, кто идет по нему, испытает неожиданности: каменные плиты начнут двигаться перед ним и за его спиной. Никакая карта не поможет. Если очень сильно не повезет, лабиринт его вообще не выпустит. Удивительно тонкая техника! И в философском смысле интересно: своего рода рэндом-жертвоприношение, которое может произойти, а может и не произойти в зависимости от того, на что наступит ногой…

– Ясно. Всё. Тихо. Вопрос к обоим: мы что, не можем туда соваться? Браннер, отвечай первым.

– Босс! Есть два пути…

– И этот завел шарманку про пути! Браннер, для ясности: как пройти прямо к цели? Как сломать лабиринт?

– Уважаемый Призрак. Это может быть не вполне оптимально…

– Как ты меня достал, яйцеголовый! Я сам решу, что оптимально. Ну!

– Отличненько. Перед нами две слегка вогнутые плиты. Если нужно, чтобы вместо лабиринта выстроился прямой коридор до полости с важным объектом…

– …с локальным архивом ринхитов…

– Заткнись, Улле, твоя очередь вторая. Браннер.

– В общем, можно отключить лабиринт и включить коридор. Просто на левую плиту надо положить нечто тяжелое, на шестьдесят или сто двадцать мин веса, что составляет один или два таланта…

– А в человеческих единицах, Браннер? В фунтах? В килограммах, на худой конец!

– Да-да… Либо тридцать, либо шестьдесят, скорее шестьдесят. В оригинале на левую плиту клали человеческое тело. Такой, знаете ли, ритуал: убив человека, открываешь прямую дорогу к цели, а не убив – идешь по извилистой опасной дороге. Очень в духе древнего Ринха.

Фрост молчит. Обдумывает. Крис, я понял, что ты там прикидываешь. Я тебя знаю как облупленного, ты хуже Трака, Крис. Су, как хорошо, мой свет негаснущий, что тебя тут нет… Крис, ты ведь уже додумался до того, как именно тебе совместить полезное с приятным, верно?

– Правая, Браннер.

– На правую плиту следовало положить еще одно тело. Тогда коридор на выход открывается, и это опять-таки в духе культуры ринхитов: убил и уходишь без забот, не убил – ищи, где и на что нажать, чтобы плита ушла в сторону. Но нам ведь сейчас не надо…

– Всё! Тихо.

– Что? Шеф, есть иной, совершенно незатратный способ дойти до…

– Цыц, я сказал, Браннер! Молчать.

Ну да, Крис, сейчас ты и слушать ничего не станешь. Я-то думал, ты, от дел отойдя, переменишься. Зря думал – ты всё тот же псих. Ты говоришь о себе: «Я для вас закон!». А на самом деле законом не может быть тот, чья душа – беззаконие.

Расскажу тебе одну историю, Су, из моего детства. Прости, моя чистая роса, история так себе. Тогда еще я жил на Земле. Был совсем мелким, чистый наперсток, Су. Любил кидаться камнями в голубей, но никогда не попадал. Обидно… Однажды я подобрался близко-близко к тому месту, где их были десятки, целая толпа голубей. Представь себе, Су, очень хорошая мишень… Нет, пожалуй, в подробностях представлять себе не нужно. Я размахнулся, выскочил и кинул в ближайшую птицу. Я попал. Я отчетливо услышал, как мой камень ударил голубю в плоть со смачным звуком, будто боксер со всего маха провел хук своему противнику, и боксерская перчатка как раз врезалась в скулу: хряск! Может быть, я ему ребра переломал… Голубя снесло в сторону. Он отчаянно забил крыльями, я бросился к нему, желая поймать, но он вдруг взлетел. Голубь не дался мне в руки, я только видел, как он летит вместе со всей стаей на ближайшую крышу. Тогда я досадовал и никак не мог забыть своей неудачи. Случай застрял у меня в голове. Потом, когда я стал взрослее, я жалел голубя: вот же, думаю, какой дурак я был! Зачем мне понадобилось птицу калечить? Какой прибыток? Какая цель? А просто – попасть и поймать, безо всякой цели. Хотелось. Но голубь-то избежал моих лап. Сейчас я думаю, Су, что вся наша жизнь такая: не захочет Бог уберечь, и обязательно явится злой мальчишка, вомнет тебе камнем ребра, а ты, если хочешь жизни и свободы, вытерпи, подними крылья и, наплевав на боль, взлетай. Вся наша жизнь такая.

И сейчас мне надо приготовить крылья, потому что Фрост очень хочет прибить меня. Он ведь не за хабаром, как я вижу, полез. Ему хочется, Су, как встарь, командовать людьми, а если они сопротивляются, то ломать их, словно карандаши, – калечить и убивать. Так-то, Су.

Я поднял левую руку с открытой ладонью, не дожидаясь слов, которые должны прозвучать.

– Улле, а ну-ка отстегни контейнер, потом я гляну, нет ли у тебя там чего. Ты уже понял про себя, я вижу… И я тебе слова не даю, хоть бы ты десять рук вздрал.

Когда же? Задерживается…

– Ты можешь умереть быстро и почти без боли, Улле, если спокойно снимешь контейнер и ляжешь на место жертвы сам. Не станем нарушать традиции, подкормим местных хозяев, а они шепнут словечко каменному деду… Да что ты руку тянешь?! Цирк решил мне устроить!

– Босс, но можно обойтись и без…

– Сам на его место захотел, Браннер? А? Только еще вякни мне тут!

Либо бежать, либо драться. И сбежать на этот раз я не успею. Значит… Гашу нашлемник. Правой рукой нащупываю молоток за поясом. Когда-то я неплохо его метал…