Штурм дворца Амина: версия военного разведчика

Решение о ликвидации афганского диктатора было принято Политбюро ЦК КПСС. Однако конкретных документов по данному вопросу до сих пор не опубликовано. Вместе с тем, звучали предположения о том, что побудительным мотивом для проведения данной акции стало известие об убийстве Н.М. Тараки. Кроме того, были мнения, что в советском руководстве Хафизулле Амину не простили его неуправляемости, своеволия, а также мнимой ориентации на Запад. Возможно, не последнюю роль здесь сыграла двуличность самого Х. Амина, помноженная на его кровожадность, дискредитировавшая не только верхушку НДПА и ДРА, но и СССР Однако постановлений органов государственной власти Советского Союза (Верховного Совета СССР и его президиума), уполномоченных для принятия решения о вводе в ДРА контингента советских войск, принятых на момент 25 декабря 1979 года, нет.

Опубликованное ныне приложение номер семь к постановлению Политбюро ЦК КПСС от 27 декабря 1979 года («О пропагандистском обеспечении нашей акции в отношении Афганистана») стало чуть ли не первым из ныне известных документов, косвенно подтверждающих личное участие высшего руководства КПСС и СССР в физической ликвидации Хафизуллы Амина или, говоря иными словами, в «изменениях в руководстве ДРА». В свою очередь секретный указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1980 года о награждении участников штурма дворца Тадж-Бек фактически «узаконил» действия спецназа ГРУ Генштаба и КГБ СССР в ходе проведения государственного переворота в Кабуле 27 декабря 1979 года. В своё время съездом народных депутатов Советского Союза была дана моральная оценка ввода войск СССР в ДРА, осудившая данную акцию. Однако вопрос о правомерности принятия данного решения с юридической точки зрения соответствующую оценку так и не получал.

В общественно-политической, исторической и военной литературе неоднократно публиковались некие «просьбы» и «обращения» афганского руководства об оказании ему помощи посредством ввода контингента советских войск на территорию Афганистана. Однако ввод войск одного государства на территорию другого достаточно серьёзный вопрос, чтобы по нему было принято решение на основании телефонного звонка или личной устной просьбы того или иного руководителя. Тем не менее до сегодняшнего дня не было предано гласности официальное обращение руководства ДРА со ссылкой к советско-афганскому договору от 5 декабря 1978 года и собственному внутреннему законодательству, в котором бы излагалась просьба о введении на территорию Афганистана трёх и более дивизий. Существуют ли таковые обращения? Законны ли они с процессуально-правовой точки зрения?.. Исходя из этого, вопрос о правомерности ввода 25 декабря 1979 года войск Советского Союза в Афганистан вновь вызывает более чем серьёзные сомнения.

В связи с чем возникает масса вопросов: какой уполномоченный государственный орган ДРА (ревсовет, совмин) принимал решение об обращении к СССР с просьбой о вводе советских войск на территорию Афганистана? Следует ли полагать личные обращения тех или иных руководителей ДРА (устные или письменные просьбы Н.М. Тараки и Х. Амина) о вводе советских войск в Афганистан правомерными с точки зрения внутренних законодательств ДРА и СССР? Для реализации каких задач приглашали лидеры ДРА контингент войск СССР в Афганистан? И какие реальные цели были достигнуты советским спецназом и воинскими формированиями в декабре 1979 года?..

За прошедшее время произошла трансформация такого понятия, как афганские антиправительственные бандформирования, которые в последующем в общественном мнении превратились в силы вооружённой оппозиции. Соответственно и душманы (первоначально, «ихване») со временем стали именоваться повстанцами, партизанами и моджахедами («борцами за веру»). Очевидно, истина лежит где-то посередине, потому что среди тех, кто с оружием в руках сражался против правительственных войск ДРА (РА) и против частей советской армии были и те, и другие. Однако несомненно, что у многих из них для этого имелись достаточные основания, и отрицать сегодня это просто неразумно.

Вместе с тем все события, связанные со штурмом дворца Тадж-Бек и последующей компанией ОКСВА, до сих пор являются животрепещущей темой для многих бывших советских воинов, для членов семей погибших и пропавших без вести военнослужащих, которых в разное время именовали то интернационалистами, то оккупантами, то просто «афганцами». Насколько это было возможно, автор данной книги старался не забывать об этом.

Теперь уже стало традицией, когда каждый год 27 декабря на просторах бывшего СССР собираются вместе не только участники тех ныне далёких кабульских событий, но и большинство других воинов-интернационалистов. Это трагическая дата в истории народов канувшего в Лету Советского Союза и Афганистана. Это общий день памяти и скорби. И поэтому закончить это повествование хотелось бы словами ветерана спецназа госбезопасности и афганского похода Игоря Морозова: