Штурмовая группа. Взять Берлин!

— Ты что, крови никогда не видел? Забыл, как тебя посвящали в «ваффен эсэс»?

Чтобы получить заветные «молнии» на петлицы, каждый кандидат проходил испытание. Расстреливали заключенных в концлагерях или тюрьмах, принимали участие в казнях дезертиров и предателей рейха. Тем, кто проявлял малейшую слабость, приказывали добивать обреченных людей.

Иногда вместо пистолета вручали штык или приказывали действовать эсэсовским стилетом. Некоторым становилось дурно, но затем привыкали. Парней со слабым характером, склонных к интеллигентной болтовне, в эсэсовские войска не брали. Струсившего в бою могли сразу прикончить свои же товарищи. Здесь всячески показывали презрение к смерти, хотя в последнее время не всем это удавалось.

Очередной взрыв потряс стены. Шарфюрер приказал молодому:

— Обойди этажи, посмотри, как обстановка. Через четверть часа доложишь. Русские скоро опять полезут.

Сам связался по телефону со штабом батальона и доложил:

— Ведут огонь тяжелые минометы. Я уже потерял девять человек. И еще эти два танка. Они бьют на выбор по каждой вспышке.

— Сам не справишься? — спросили его.

— Попробую. Но соседи в других подъездах теряют боевой дух.

— Ты сам его не потерял? — насмешливо спросил по телефону командир батальона.

— Нет. С этой позиции мы не уйдем.

— Ладно. Попробую помочь.

Командир батальона, тоже молодой, тридцати двух лет, приказал адъютанту:

— Свяжись с нашими танкистами. Они что, спят там?

Затем он позвонил в дивизион реактивных минометов и объяснил ситуацию. Там тоже обещали помощь.

Тяжелые минометы прекратили огонь. Обе «тридцатьчетверки» и один из бронетранспортеров вели плотный пулеметный огонь по окнам третьего и четвертого этажа. В полуподвале и на первом этаже уже шел бой. Штурмовая группа захватывала все большее пространство.

Савелий Грач со своими разведчиками ворвались во второй подъезд. Взрывы нескольких гранат уничтожили пулеметный расчет. Отделение немецких пехотинцев отступало, оставляя на лестничной клетке убитых.

Сергей Вишняк догнал автоматной очередью унтер-офицера, который отступал последним. Он упал в дверном проеме, выронив из рук свой «МП-40» с пустым магазином.

Бросили в квартиру сразу три-четыре гранаты и, непрерывно стреляя, ворвались в нее. На полу лежали мертвые и тяжелораненые. Двое солдат, забежав в кухню, что-то выкрикивали.

— Сдаетесь, что ли? — крикнул им Вишняк.

В ответ вылетела граната. От нее едва успели отскочить за простенок. Когда ворвались в кухню-столовую, один из солдат уже выпрыгнул в окно, а другой стрелял от пояса, торопясь выпустить магазин автомата.

Разведчик из молодых угодил под пули, ахнул и упал вниз лицом. Солдат уже вскочил на подоконник, собираясь тоже прыгать вниз, но его пробила навылет трасса из «ППШ».

Взмахнув руками, автоматчик вывалился на улицу. Все услышали, как тяжело шлепнулось тело. Кто-то выглянул наружу. Солдат лежал неподвижно, а тот, который выпрыгнул первым, быстро полз вдоль стены. Видимо, при ударе об асфальт он сломал ноги. Услышав голоса наверху, он замер и обернулся с широко раскрытыми глазами.

Его добили выстрелом из соседнего окна.

Второй подъезд быстро зачищали. В некоторых квартирах вспыхивали рукопашные схватки. Сбившись на третьем и четвертом этаже, солдаты пехотного взвода упорно оборонялись и несли большие потери. Их командир, унтер-офицер (лейтенанта убили), кричал эсэсовцам, оборонявшим третий подъезд:

— Нас теснят! Помогите, если сможете.

Молодой шарфюрер приказал пятерым эсэсовцам взорвать стену на первом этаже и помочь пехотинцам. Саперы под командованием Петра Шевченко опередили их.

Заряд взрывчатки разнес входные двери третьего подъезда дома-крепости. Частично развалил баррикаду из мешков с песком, кирпича и обломков мебели. Двое эсэсовцев угодили под завал. Но когда саперы и штурмовой взвод ворвались внутрь, их встретили пулеметным огнем и гранатами.

— Иваны прорвались!

Шарфюрер сбежал по лестнице вниз. Наступавших отбросили. В подъезде остались четыре убитых бойца, в том числе один из последних сержантов саперного взвода.

Петр Шевченко, обозленный, зажимая окровавленную ладонь (угодил небольшой осколок), приказал:

— Вперед не лезть. Хватит с нас мертвых.

Огнеметчик с баллоном за спиной, пустил по лестничной клетке струю шипящего пламени. Сверху стреляли из автоматов, взорвались две гранаты, ранив осколками одного из бойцов. Взвод открыл ответный огонь.

— Выжигай всех к черту!

Лестница горела, клубился ядовитый дым. Прорезая его, огнеметная струя ударила в стену. Вспыхнули сразу несколько дверных проемов. Пламя, подхваченное сквозняком, заполнило лестничную клетку.

Бронетранспортер непрерывно стрелял из двух своих пулеметов, не давая эсэсовцам высунуться из окон. Ольхов дал команду подтянуть остальные пулеметы.