Штурмовик

«Летяга» не стала подниматься в воздух, наоборот, вместе с «Нырком», подняв штормовые паруса, достигла Оксонии, когда в мутных просветах тяжелых дождевых облаков появился робкий глаз бледного солнца. День клонился к закату, и нужно было торопиться до темноты дойти до порта. Шкипер со своей неизменной трубкой так и простоял на капитанском мостике, кутаясь в плащ. Рядом с ним замер маг Анастар. На его месте я бы спустился в каюту придавить на массу. Сейчас-то он не нужен со своими умениями. Ускиера шла под парусами, гравитонами Хейрис пользоваться не собирался. Впрочем, это его дело. Мы-то как раз с удовольствием спрятались от нудного накрапывающего дождя. Хорошо, что море стало постепенно успокаиваться — качка не так доставала.

Операцию можно было считать удачной. В двух отрядах, участвовавших в захвате каравана, были незначительные потери. «Ястребы» потеряли шестерых, раненых было в два раза больше. В нашем отряде мы недосчитались четверых. Еще один умер, не дожив до порта, прямо в трюме. У него была рассечена голова тяжелым мечом. Из моих новых знакомых никто не пострадал. Мелкие порезы и раны вообще никого не волновали. Перевязали друг друга — и ладно. Из всего этого я сделал вывод: боевая подготовка у штурмовиков была на высоком уровне. Дворяне умели драться, и умели, когда надо, наступить на горло своей гордыне и утихомирить кипящую аристократическую кровь. Ведь на шхунах находилось не меньше народу, чем нас, но результат налицо.

Больше всего парней волновал один вопрос: не заграбастает ли себе маркграф весь призовой товар?

— Опять крохи получим! — больше всех возмущался Джейдерс. — Помнится, год назад мы перехватили караван в нескольких милях от города, и что в итоге? Шиш на кулаке и хитрая рожа Шиматта!

— Ты сколько в отряде, Джей? — с ленцой в голосе поинтересовался Серехо, полеживая на сене. — Три года, да?

— Да уж не меньше твоего, сержант! — задиристо ответил парень. — Имею право говорить и требовать!

— Требовать ты будешь после оправдания Трибуналом, — продолжил сержант. — Получишь обратно свою шпагу — и качай права. А здесь хозяин — маркграф. И не баламуть народ. Все получат свою долю. Мы же не пираты, в конце концов, чтобы рвать добычу по частям.

Кто-то одобрительно заворчал, но большинство было иного мнения. Яд вольницы все же проник в души бывших дворян, и никто бы не отказался от большего куша, как кто-то пробурчал из темноты трюма.

— Парни, — добродушно ответил Серехо, нисколько не волнуясь, что горячая тема взбудоражила людей, — эта операция полностью под контролем маркграфа и кое-кого повыше. Ну, вы же не дети безмозглые! Должны понимать, откуда пованивает.

— Угу, — не выдержал до сих пор молчавший Бруно, — они все в доле. А через месяц ткани и специи появятся на рынках по завышенным ценам. Ох, кто-то наживется!

— Мы знаем об этом, но ничего не будем делать, — Серехо присел, обхватив колени руками. — Иначе нас кинут в такую мясорубку, где выйти из боя с обгаженными штанами — уже счастье. А мертвые завидовать не умеют такому счастью. Понимаете, тупоголовые кретины, к чему приведет ваша жадность?

— Штрафной ценз считают по количеству боевых действий, — напомнил дон Ардио, проснувшись от возбужденных голосов. — Не будем ходить в бой — сколько еще лет просидим в этой гнилой дыре? По мне — так лучше сдохнуть, чем вымаливать прощение у Трибунала.

— Я сказал, что вы неверно оцениваете ситуацию, — сержант оглядел товарищей, — но я не запрещаю вам думать своей головой. Если у вас вместо мозгов мякоть — это не моя проблема. Будет обидно, если отряд расформируют и раскидают по другим точкам. Сами-то как на это смотрите?

— Солдат спит — служба идет, — шутливо изрек я древнюю истину, которая известна каждому, кто прошел суровые будни армейской службы.

— Фарли, откуда у тебя такое глубокое познание секретов солдатской жизни? — засмеялся Серехо. — Хотя — да, это очень верное замечание. Поняли, олухи? Радуйтесь, что вам дают шанс исправиться в таких замечательных акциях. Гонка за контрабандистами — самое лучшее, что дала вам судьба. А мне хватило одного рейда на архипелаг.

— Сержант Серехо — известный фаталист, — присоединился к разговору Ансело. — Он всегда умел донести до слушателей свои мудрые мысли.