Штурмуя небеса

Дядя Миша лишь улыбался ее словам, покусывая кончик уса пшеничного цвета. Своих детей у Михаила Ивановича не было – жена была, а детей не было. Точнее, было трое детей, но все умерли в детстве – один и пары месяцев не прожил, другой в год заболел и умер от скарлатины, а самая старшая девочка – в шесть лет – ее задавила дурная лошадь. И, так и не имея своих детей, дядя Миша очень радовался, когда к нему на лето приезжали сестра со своими детьми.

Остановившись у здания театра, Таня отогнала от себя все лишние мысли. Вдохнула и поскорее зашла вовнутрь. Быстро поздоровавшись с Инной Игнатьевной, Таня поспешила в гримерные. Раскрыв первую попавшуюся дверь, она увидела дядю Мишу, сидящего на стуле.

– Мы с тобой сегодня одинаково небрежны, – он закинул ногу за ногу и выразительно взглянул на племянницу. – Пароль?

Таня закатила глаза. «Ну и зачем? – думала она. – Зачем пароль? Свои же люди… Да и еще пароль такой дурацкий. Не могли они там что-нибудь получше придумать?»

– Зима скоро.

– И ветер холодный подул… – дядя Миша встал со стула и уступил место девушке. – Присаживайся.

– Объясните мне: зачем пароль? – она села на стул. – Вы же…

– Тань, так надо, – он пересел на подоконник. – Лучше выкладывай, что там у тебя.

Таня постаралась рассказать ему все, что только слышала от немцев за последние дни в баре. Михаил Иванович, внимательно ее слушая и задумчиво покусывая кончик уса, покивал головой и тихо спросил, когда она закончила:

– Как ты? Выглядишь не очень.

– Сложные дни были.

– Переживала, да? – Таня встретилась с мужчиной взглядом. – Я догадывался лишь… Когда узнал, что их самолет сбили…

– Это был не он.

– Да я уж понял.

Они помолчали еще пару минут. Наконец Таня поднялась со своего места и произнесла:

– Пойдёмте, заглянете в бар.

– Что? – дядя Миша удивленно вскинул брови. – Зачем?

– Передам кое-что. И да, – она полезла в сумку, достала из внутреннего кармана деньги и протянула их мужчине. – Вот, передайте маме.

– Таня, – он непонимающе переводил взгляд с денег на девушку и назад, – откуда?

– Не важно.

– Таня, – он повысил голос, – ты лучше скажи мне…

– Дядь Миш, – она вздохнула, – я продала коллекцию марок.

– Та-ак, – он взял деньги и спрятал, – передам. А в бар зачем?

– Я тушенку передам.

– Откуда у тебя тушенка? – он подозрительно прищурился.

Таня до этого не говорила ни ему, ни брату о том, что Йоахим тогда сдержал свое обещание – ей приносили офицерский паек. Она знала, что солдаты, приносящие ей все это, часто подворовывают, но ни разу не упрекнула их в этом – ей было не жалко. Девушке вполне хватало своей еды, поэтому она откладывала что-нибудь брату и маме. В этот раз смогла отложить три банки тушенки.

– Танька, – повторил дядя Миша, – ты мне лучше скажи. Ты же знаешь, что…

– Мне приносят офицерский паек, – сдаваясь, ответила она.

– Ну-ну, – хмыкнул он. – Ты, это, учти… Ежли услышу, что он что-то сделает тебе, обидит там или еще что, – на одну ногу ему наступлю, а за другую возьмусь – так и раздеру, как лягушонка! Поняла?

Таня, чувствуя, как щеки заливает краска, лишь смущенно улыбнулась, услышав угрозу от дяди. Она знала, что сейчас дядя Миша это сказал так, для красного словца, но на деле… Если бы и вправду что-то случилось, то, она уверена, он исполнит свое обещание.

К бару они шли по разным улицам. Дядя Миша специально сделал лишний круг – не хотел, чтобы кто-то увидел их вместе. Лишь уже меньше, чем в квартале от бара, он нагнал девушку. Таня решилась спросить, когда он подошел к ней:

– Как там теть Маша?

– Да помаленьку, – он вздохнул.

– И не побоялись вы ее там одну оставить? Вдруг… что-то произойдет?

– Не боись, – заверил он ее. – Там она в порядке. Не угонют – им нужна рабочая сила в деревнях. А, ты же знаешь, Машка умеет не только хозяйством заниматься, но и на машинке хорошо печатает. Так что она там не пропадет… А если что – спрячется у соседей, я договорился…

Забирая у Тани тушенку и складывая ее в свой заплечный мешок, Михаил Иванович рассказывал ей о том, как один из отряда по какой-то причине попал в местное гестапо, которое располагалось теперь в здании управления СКЖД на Театральной площади. У Тани сразу же зародилась одна невероятная идея, но она не спешила озвучить ее дяде. Решив собрать еще немного информации и продумать все как следует, девушка продолжила внимательно слушать рассказ мужчины.

– Ну, вот и все, – дядя Миша закинул мешок за спину. – Я, пожалуй, пойду… А то мне еще к твоим заскочить надо.

– Я провожу, – она двинулась за ним.

– Только недалеко. А то подозрительно будет. Еще не хватало, чтобы тебя со мной вместе увидели.

– Дядь Миш, ну что вы…

– Нет, Тань, так надо. Ты пользуешься у немцев популярностью, а я вот… как-то нет. Подпольных комиссаров они не очень-то и жалуют, знаешь ли.

Остановившись у двери, мужчина остановился и, обернувшись, посмотрел на племянницу. Несколько грустно улыбнувшись, он попросил ее:

– Ты будь осторожней, Тань. Если что…

– Нет, – оборвала его девушка, – вы с Колей как сговорились! Ну в самом деле, дядь Миш, если что – я позову вас. Не беспокойтесь за меня.

– Да я это так, напомнил лишь.