Штурмуя цитадель науки. Женщины-ученые Российской империи

И тем не менее именно среди русских аристократок (преимущественно титулованных) в первые десятилетия XIX века появляется интерес к науке, возможно поверхностный, но при этом декларируемый открыто. Они не просто приглашают в свои салоны ученых и слушают их речи, поощряя рассказчика доброжелательной улыбкой. Нет. Они не стесняются высказывать собственное мнение по предметам очень специальным. Они заходят даже так далеко, что публикуют свои собственные книги, и не романтические повести или печальные стихи, к которым общество сумело уже как-то привыкнуть, а философские и математические размышления. Привыкнув к созданному самим обществом образу «прекрасных и всевластных королев», они осмеливаются дискутировать с академиками, совершенно не желая понимать, что их власть заканчивается за дверью их гостиной. Неудивительно, что подобное поведение встречается с неодобрением, что титул «ученой дамы», еще такой новый, приобретает презрительный и пренебрежительный оттенок. Неудивительно, что ученые мужи рекомендуют своим сиятельным патронессам избегать этого прозвания. Тем не менее неодобрение светского общества не помешало российским женщинам заниматься науками, и занятия эти, как мы увидим далее, принимали самые разнообразные формы.

Глава 3 «Мы все учились понемногу…», или Естественно-научное образование российской благородной барышни в первой половине XIX века

Г. Медер имел двух дочерей… Ему была обязана Елисавета уроками рисования, танцования и музыки, и уроками ботаники, минералогии, физики и математики, которые он преподавал сам.

К. Гросгейнрих. Елисавета Кульман и ее стихотворения. 1849

Однако, чтобы проявлять более или менее серьезный интерес к естественным и математическим наукам, необходимо иметь соответствующее образование. В фундаментальных работах историка женского образования XIX века Е. О. Лихачевой самым подробным образом рассмотрены как существовавшие концепции женского образования, так и программы средних женских учебных заведений – пансионов, различных институтов благородных девиц. К сожалению, не из воспитанниц институтов вышли известные нам любительницы наук первой половины XIX века – это были представительницы аристократии, получавшие домашнее образование, о составе которого известно на сегодняшний день гораздо меньше. Конечно, «художественная» часть этого обязательного образования обсуждалась достаточно подробно – изучение иностранных языков, музыки и танцев, рукоделия, но вот об изучении предметов естественно-научного цикла и математических в курсах домашнего женского образования обычно не упоминается. Значит ли это, что их не изучали? Рассмотрим этот предмет несколько более подробно.

Именно публицистические статьи, публиковавшиеся в общественно-политических журналах, так же как и художественные произведения начала – первой четверти XIX века повлияли в том числе и на современные представления о характере образования, получавшегося российскими женщинами дворянского происхождения на протяжении всего XIX века (кроме, может быть, последних его десятилетий). В общественном мнении современников, перешедшем с течением времени на страницы исторических исследований, образование молодых благородных женщин соответствовало их будущей жизненной роли хозяйки дома, супруги и матери и поэтому просто не могло не быть крайне поверхностным. Больше других мы обязаны этими нашими представлениями Александру Сергеевичу Грибоедову.

В сентябре 1823 года А. С. Грибоедов впервые читал свою только что написанную комедию «Горе от ума» в литературных кругах Москвы. Летом 1824 года – в аристократических и литературных салонах Петербурга125. И знаменитое поныне высказывание Фамусова:

Дались нам эти языки!
Берем же побродяг, и в дом и по билетам,
Чтоб наших дочерей всему учить, всему —
И танцам! и пенью! и нежностям! и вздохам! 126