Штурмуя цитадель науки. Женщины-ученые Российской империи

Ответ на этот вопрос М. Н. Вернадская видела, во-первых, в традиционном сознании женщины, воспитывавшемся в ней с раннего детства, а во-вторых, в глубоко укоренившемся в аристократическом сознании презрении к труду. М. Н. Вернадская была уверена в необходимости изменения принципов, на которых строилось воспитание девочек из привилегированных сословий. «Пятнадцатилетний гимназист обыкновенно знает немногим более, чем институтка в 16 лет, – писала она в статье «Свобода выбора труда», – но мальчик в эти лета только начинает серьезно учиться, прежние его познания служат для него не более, как подготовкой; а девушка в эти лета большей частию прощается уже с наукой навсегда, а если и продолжает заниматься, то уж не науками, а искусствами. Отчего же это происходит? Не все же прямо со школьной скамейки идут под венец; а наконец, что мешает и замужней женщине заниматься серьезными предметами, или искусствами, когда она имеет к ним способности? Оттого, что с самого начала девочке внушают совсем другие понятия, чем мальчику»380. И продолжала, развивая свою мысль: «Мальчику говорят, что он должен работать, что он может быть полезен для общества, что он должен зарабатывать средства к жизни и для себя, и для своего семейства, и конечно при всем этом не забывают внушать ему и правила семейных добродетелей. Девочке говорят, что она должна быть послушная дочь, а со временем покорная жена, хорошая хозяйка и добрая мать, вот и все. Более ей не говорят ничего, да и незачем; потому что и этого достаточно для семейного круга, а женщина-де создана для того, чтоб жить в своем семействе: удел мужчины – жизнь общественная; удел женщины – жизнь семейная. Так судят почти все; но – справедливо ли это, и может ли такое разделение не иметь очень важных неудобств?»381

Все люди, считала М. Н. Вернадская, рождаются с разными способностями. Принуждать человека заниматься тем, к чему у него этих способностей нет, – бессмысленная трата сил, времени и денег. И, в соответствии с этим правилом, не каждая женщина рождается со способностями быть нянькой, воспитательницей, учительницей или со способностями к ведению хозяйства. Это не значит, что у нее нет каких-нибудь других способностей, которые, если их развить, могли бы сделать ее полезной обществу. «Не стесняйте деятельности женщин, – писала она, – не заключайте ее насильно в семейный круг, не готовьте ее исключительно для выполнения той или другой обязанности, признайте ее человеком, и – она никогда не бросит своего семейства, а будет полезна, хотя и вне своей семьи, но и для себя и для семейства, и для общества. Одним словом, предоставьте женщине право пользоваться всеми благами разделения труда, то есть дайте свободу выбора труда, и тогда и способности, и деятельность ее будут развиваться естественным путем»382. И продолжала в другой работе: «Мне кажется, что всякая исключительная система женского воспитания вредна для счастия женщин: их должно учить так же как мальчиков, и всему тому, чему учатся мальчики. И первая мысль, которую должно внушать детям обоего пола, которая постоянно должна руководить их воспитанием и не оставлять их никогда, это мысль – труда и пользы!»383

Анализ работ М. Н. Вернадской показывает, что она сознавала ограничения, как существовавшие объективно, так и бытовавшие в общественном сознании, сильно сужавшие сферу профессиональной деятельности не только для женщин аристократического круга, но и для мужчин: «Теперь, благодаря Бога, и благодаря успехам просвещения, поле деятельности для всех стало гораздо пространнее, – писала она в статье «Аристократический труд». – Было время, когда для дворянина не было другого занятия, кроме военной службы, все же прочие должности, не исключая даже и гражданской службы, считались унизительными. <…> Давно ли у нас в России стали уважать ученых и ученые занятия, давно ли на них смотрели почти с презрением, и домашнего воспитателя считали наравне с дворней, а иногда ставили его чуть ниже дворни?»384 И продолжала, оценивая современное ей положение дел, о котором, как дочь сенатора и супруга профессора, она должна была знать не понаслышке: «К чему готовит себя наша молодежь? – почти исключительно к офицерству и чиновничеству. И вот мы слышим постоянный хор жалоб: “Мест нет! Жалованья мало! Чем жить? Говорят о честности, добродетелях; какая уж тут честность, когда почти есть нечего! Лучше бы позаботились, куда бы молодежь пристроить, а то выйдет из университета, и – в ожидании места, хоть умирай с голода”. – Положение, конечно, неприятное, – отмечала М. Н. Вернадская, – но что же делать? Если бы нарочно для каждого кандидата в чиновники создавать новые места, то наконец вся Россия превратилась бы в один громадный департамент; да и где взять средства для содержания такого страшного количества ни к чему не нужных чиновников? Нет ли каких-нибудь других способов найти средства к жизни?»385