Читаем Шум. История человечества. Необыкновенное акустическое путешествие сквозь время и пространство полностью

Эта катастрофа имела всемирно-историческое значение для культуры, философии и мировоззрения эпохи. Просветители размышляли о том, почему это громкое потрясение постигло именно ультракатолическую Португалию и именно в День Всех Святых, 1 ноября. Как попустил Господь случиться такому несчастью, которое разрушило до основания множество церквей, но пощадило Альфаму – квартал кабаков, проституток и маргиналов? Эту тему обсуждали Кант, Вольтер и Лессинг. О землетрясении писал Гёте. Георг Филипп Телеман сочинил в память об этом событии ораторию «Громовая ода» (Die Donnerode), первое исполнение которой состоялось в 1756 г. А Генрих фон Клейст (1777–1811) 50 лет спустя посвятил шуму подобной катастрофы свою новеллу «Землетрясение в Чили»: «Вот обрушился поблизости дом… огненные языки… (вырывались) из крыш соседних домов… Здесь лежала груда тел убитых, тут раздавались из-под развалин стоны, там люди испускали крики с объятых пламенем крыш»[77]. В кафе и трактирах, в городах и в деревнях месяцами говорили только об этом. Катастрофа глубоко поразила Европу и пошатнула основы старого порядка. В газете Berlinischer Nachrichten от 23 декабря 1755 г. это было сформулировано так: «Кажется, что в природе царит полный хаос, ведь нигде и не услышишь иных разговоров, кроме как про ужасное землетрясение, жестокие штормовые ветра, сильные громы, молнии и град, лесные пожары, стремительные наводнения и другие проявления Божьего гнева»[176].

Раньше информация распространялась без газет и без листовок – только значительно медленнее и нерегулярно. В XVI–XVII вв. люди собирались, чтобы послушать последние новости, привезенные заезжими путешественниками или торговцами, и это было настоящее событие. Первыми «почтальонами», возвещающими свой приход, были переезжающие с места на место мясники. Уже в Средневековье они дули в рожок, подавая сигнал, что готовы забрать с собой письма. Гуртовщики, разъезжавшие повсюду с целью покупки скота, заодно развозили посылки и прочую корреспонденцию. Звук рожка издалека сообщал об их приближении к станции смены лошадей и позволял быстрее получить новую лошадь для дальнейшего движения. До 1500 г. «почта мясников» была широко распространенным явлением.

Их традиции переняла почтовая служба, появившаяся в Германии в XVI в. Пронзительный сигнал медного или латунного рожка, сообщавшего об отъезде или прибытии конного курьера или, чуть позже, почтовой кареты, столетиями был неотъемлемой частью акустического ландшафта Европы. С тех пор как организацию почтовой службы взял в свои руки итальянский род Таксис, ее сеть раскинулась на территории от Норвегии до Испании. «Тра-та-та, поет рожок» (Trari Trara, die Post ist da), поется в известной детской песенке. Хотя она появилась лишь в XIX в., люди и раньше узнавали о прибытии почтальона на слух. Звонкий голос рожка возвещал прибытие новостей: хороших или плохих, радостных и печальных. Рожок был их глашатаем. И поныне он остается символом почтовой службы.

У почтальонов, которые начиная с XVII в. правили почтовой упряжкой, были и другие причины постоянно иметь при себе рожок. С его помощью они могли предупредить о своем приближении других участников дорожного движения, потребовать освободить дорогу и заранее просигнализировать многочисленным таможенникам еще раздробленной Европы о необходимости открыть шлагбаум. От уплаты таможенных пошлин они были освобождены. Стоило почтальону протрубить в рожок – и перед ним открывались городские ворота, а на станциях-реле начинали готовить свежих лошадей для его упряжки. Как и во многих других случаях из истории шума, речь идет о символе власти, законности и авторитета, который вручался должностному лицу свыше, управлением имперской почтовой службы. Его неправомерное использование было наказуемо, как сейчас – установка на автомобиль спецсигнала. Наказанию подлежал любой рядовой путешественник, торговец или частный гонец, уличенный в использовании почтового рожка. В Пруссии ему пришлось бы заплатить штраф 12 талеров, а за особенно громкий сигнал виновного ожидало телесное наказание.


https://youtu.be/0twzFyFEQrM?si=xSG-JEvWl6sjlbHV

17. Сигналы оповещения

Фанфара на почтовом рожке. Оригинал XVIII в.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
От погреба до кухни. Что подавали на стол в средневековой Франции
От погреба до кухни. Что подавали на стол в средневековой Франции

Продолжение увлекательной книги о средневековой пище от Зои Лионидас — лингвиста, переводчика, историка и специалиста по средневековой кухне. Вы когда-нибудь задавались вопросом, какие жизненно важные продукты приходилось закупать средневековым французам в дальних странах? Какие были любимые сладости у бедных и богатых? Какая кухонная утварь была в любом доме — от лачуги до королевского дворца? Пиры и скромные трапезы, крестьянская пища и аристократические деликатесы, дефицитные товары и давно забытые блюда — обо всём этом вам расскажет «От погреба до кухни: что подавали на стол в средневековой Франции». Всё, что вы найдёте в этом издании, впервые публикуется на русском языке, а рецепты из средневековых кулинарных книг переведены со среднефранцузского языка самим автором. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Зои Лионидас

Кулинария / Культурология / История / Научно-популярная литература / Дом и досуг