Шум. Несовершенство человеческих суждений

В решающий момент¹⁵⁸ работы над сценарием¹⁵⁹ «Возвращения джедая», третьего фильма «Звездных войн», вдохновитель и создатель франшизы Джордж Лукас не на шутку поспорил со своим главным соавтором Лоуренсом Кэзданом. Последний считал: «Люк должен погибнуть, а Лея стать главной героиней». Лукас незамедлительно отверг идею. Кэздан настаивал, что, если оставить в живых Люка, придется убить какого-нибудь другого основного персонажа. Лукас не соглашался: «Совершенно незачем кого-то убивать». Кэздан ответил пылким заявлением о природе кино: он убеждал Лукаса, что «фильм окажет более глубокое воздействие на зрителя, если любимый герой погибнет по ходу действия; вся история вызовет больше эмоций».

Лукас незамедлительно возразил: «Мне это не нравится, и я этому не верю».

Такой ход рассуждений выглядит иначе, чем тот, с которым вы столкнулись на примере Билла-бухгалтера, в свободное время играющего джаз. Перечитайте еще раз слова Лукаса: сначала «не нравится», а затем «не верю». Лукас ответил Кэздану на автомате, и ответ помог ему мотивировать свою позицию (пусть он в итоге и оказался прав).

Пример иллюстрирует особый тип искажений, который мы называем предопределенностью вывода, или предвзятостью. Подобно Лукасу, мы часто запускаем процесс вынесения оценок с намерением прийти к определенному заключению. Когда мы так делаем, то позволяем нашей быстрой, интуитивной Системе 1 подсказать решение. Затем мы либо перескакиваем к этому решению и пропускаем процесс сбора и систематизирования информации, либо мобилизуем Систему 2 – а ей свойственно сознательное мышление, – чтобы предложить аргументы, которые подкрепят нашу импульсивную оценку. В этом случае факты будут выборочными и искаженными¹⁶⁰: вследствие заданности восприятия и желательности события мы будем стремиться подбирать и интерпретировать их избирательно, отдавая предпочтение тому суждению, которому мы уже верим или желаем, чтобы оно было правильным.

Люди часто выискивают правдоподобные обоснования своим суждениям и искренне считают их источником своей уверенности. Вот хороший тест на выявление роли предвзятости: вообразите, что аргументы, которые якобы подкрепляют вашу уверенность, внезапно опровергнуты. Например, Кэздан мог бы возразить Лукасу, что его слова «Совершенно незачем кого-то убивать» – не такой уж неотразимый довод. Автор «Ромео и Джульетты» не согласился бы с Лукасом; а если бы сценаристы «Клана Сопрано» и «Игры престолов» не решились на убийства персонажей, то возможно, эти сериалы не протянули бы больше одного сезона. Однако можно побиться об заклад, что и самый серьезный контраргумент не заставил бы Лукаса передумать. Напротив, он нашел бы другие доводы в свою пользу. Допустим, что «Звездные войны» – особый случай!»

Предвзятость встречается на каждом шагу. Как и в примере с реакцией Лукаса, они часто имеют эмоциональную составляющую. Психолог Пол Словик назвал это явление эвристикой аффекта: люди формируют свое мнение, ориентируясь на чувства. Нам многое нравится в политиках, которым мы симпатизируем, и в то же время нам неприятны даже внешний вид и голоса других политиков, которых мы терпеть не можем. Вот единственная причина, которая заставляет серьезные фирмы неустанно работать над тем, чтобы их бренд вызывал позитивные ассоциации. Замечено, что у профессоров, преподавание которых получает высокую оценку, студенты также высоко оценивают учебный материал курса. А там, где студентам не особо нравится преподаватель, тот же самый обязательный к прочтению материал воспринимается намного хуже. Похожий механизм задействуется и при отсутствии эмоциональной составляющей: невзирая на истинные причины своей уверенности, вы склонны принять любой аргумент в ее пользу, даже если умозаключения ошибочны¹⁶¹.

Неявный пример предопределенности вывода – эффект якорения, при котором на количественную оценку влияет произвольное число. Вот типовая демонстрация¹⁶² эффекта: вам показывают вещь, цену которой сложно определить – например, бутылку вина неизвестного происхождения. Вы должны записать две последние цифры номера вашей карты социального страхования и решить, готовы ли вы заплатить за вино эту сумму в долларах. Затем вас просят подтвердить максимальную сумму, которую вы заплатили бы за ту же бутылку. Результат доказывает, что номер вашей карты социального страхования влияет на конечную цену, то есть эффект якорения налицо. В одном из исследований люди, чей номер карты «сгенерировал» значительную сумму (более 80 долларов), заявляли, что готовы заплатить примерно в три раза больше, чем те, у кого был слабый якорь (менее 20 долларов).