Шумерские ночи. Том 3 (СИ)

Обычно после этого дух является. Из Кура поднимается призрачная туманная фигура, и с ней можно поговорить, ее можно спросить о чем-то, что она знала при жизни. Есть запретные темы и вопросы, духи в основном отказываются говорить о своем посмертном существовании, а иные и вовсе приходят безмолвными тенями… но обычно они все-таки приходят.

Креол-старший не пришел. Не явилось даже тени его, даже клочка тумана.

— Это очень странно, — сказал Креол. — Даже сейчас меня игнорирует.

Он на всякий случай проверил урну. Не случилось ли неразберихи, точно ли в сосуде прах именно отца, а не какого-нибудь раба-подметалы?

Нет, рисунок ауры не солжет, это точно отец. Вот и кости его. Креол на всякий случай исполнил ритуал еще раз, а когда снова ничего не вышло — задумался.

— Сейчас же аб-ба-эд, — произнес Эрре-Билал, тоже донельзя озадаченный.

Креол рассеянно кивнул. Ну да, сейчас аб-ба-эд. Месяц поминовения усопших. Месяц, когда мертвые ненадолго покидают Кур или морское дно, чтобы навестить своих потомков и снова в них разочароваться. В аб-ба-эд призывать духов особенно легко, это иногда получается даже без магии.

И раз отец не является, его дух либо пожран, либо запечатан. Возможно, боги мертвых закрыли ему дорогу наверх… только зачем?

— Я сам отправлюсь в Кур и все узнаю, — решительно сказал Креол.

— Что, прямо сейчас, ффэ-э-э?.. — удивился Эрре-Билал.

— А чего тянуть? Можешь оставаться здесь, можешь вернуться домой. Можешь пойти со мной, если хочешь.

— Во… уф-ф-ф… воздержусь, — отказался гидромант. — Не хочу. Я… пф-ф-ф… подожду у тебя в гостях. Если не вернешься через три дня… уф-ф-ф… принесу погребальные жертвы и распоряжусь насчет имущества. Кто твой наследник?

Креол призадумался. А правда, кто его наследник? Отец не очень-то старался продолжить род, он завел всего одного сына, да и того, скорее всего, только потому, что на него каждый день орал дед. Но к тому времени, как Креол достиг брачного возраста, дед уже исчез, отцу было наплевать, ему самому тоже, так что детей у него нет и уже явно не будет.

— Просто скажи Шамшуддину, что может забирать все себе, — махнул рукой Креол. — Но я вернусь.

Попасть в мир мертвых, в Страну без Возврата — не самое простое дело даже для архимага. Креол не знал заклинания, чтобы туда уйти… точнее, он знал их целую кучу, только они все делают это слишком необратимо.

Но шесть лет назад он обучился у демона Тея некоторым вещам, которых не знают в Гильдии. Креол не стал ими делиться. А среди Имен Мардука есть тот, кто может помешать душе уйти в мир мертвых… или, наоборот, открыть туда дорогу.

Так что Креол подготовил ритуал призыва, нарисовал на стене арку, увитую листьями, поместил внутрь нужные печати и воскликнул:

— Банутукукутукку! Проведи меня в Кур, Намтиллаку!

Линии на стене засветились. Из нарисованной арки подул леденящий ветер, печать растворилась, и открылся переливающийся серебристый портал.

Креол шагнул в него — и оказался по ту сторону жизни и смерти.

Все сразу подернулось дымкой. Хотя это по-прежнему Шахшанор — Креол словно прошел через зеркало. Все та же комната ритуалов, все те же каменные стены, все тот же многовариантный круг на полу, в нише у окна все та же лампа с и-куром, горным маслом.

Только здесь она горела синим светом, и вместо тепла от пламени исходил холод. Круг был отзеркален, и вообще все вещи лежали на противоположных местах, левое стало правым, а правое — левым. Вид же в окне казался перевернутым — земля наверху, небо внизу… и в нем пылало черное солнце.

Задерживаться в Куре нельзя. Креол явился во плоти, а мир мертвых враждебен живым. Три дня и три ночи он может здесь провести, а потом Страна без Возврата оправдает свое название. В лучшем случае он вернется маргулом, а в его случае это значит, что Лэнг сразу запустит в него когти.

Так что Креол распахнул дверь и вышел… нет, не в галерею Шахшанора, в которую вышел бы в мире живых. Здесь сразу за комнатой ритуалов был огромный зал без крыши и с кольцом колонн вместо стен. Дверь, через которую Креол вышел, за его спиной сразу исчезла, и маг внимательно огляделся.

Тускло. Сумрачно. Повсюду стелется серый туман. Нигде ни единой травинки. Небо каменное, как в исполинской пещере, а солнце катится по его своду, и под ним можно разглядеть черную колесницу. Таков Кур — пустое пространство между корой земли и первозданным океаном.

В Кур Креол пришел один. С ним нет даже Хубаксиса — остался в Вавилоне. Всего за три дня ему нужно разыскать отца, а на магию в мире мертвых лучше не полагаться, здесь все работает не так, как в мире живых, а многое и вовсе не работает.

Так что Креол запомнил положение солнца на небе и зашагал по тропе, бегущей от местного Шахшанора к мерцающему далеко-далеко городу. Было здесь так же, как и наверху, в мире живых, только все как-то вывернуто, как-то отзеркалено.

Вот овцы пасутся, а при них пастух. Только овцы — не овцы, а овечьи скелеты с рогами, и пасутся не на траве, а на голой земле. И пастух при них бледный и полупрозрачный, исходит от него серый пар, а глаза и рот — белые светящиеся пятна.