Шумеры. Первая цивилизация на Земле

(Затем следует эпизод, когда Энлиль дает Гильгамешу семь меламов, и неразборчивый отрывок из трех строк, завершающий поэму.)

В третьей из перечисленных эпических повестей, «Гильгамеш, Энкиду и нижний (загробный) мир», герой изображен поочередно как галантный рыцарь, напористый бык, отчаявшийся нытик, наставляющий мудрец, снисходительный хозяин и опечаленный смертный, жаждущий разузнать о жизни в загробном мире. Его слуга Энкиду играет роль верного и храброго друга, который, однако, в критический момент не послушался предостережения своего господина и потому погиб. За всем этим стоит Инанна, шумерская Афродита, с ее постоянными слезами и роковыми дарами с привкусом смерти.

Поэма начинается с пролога, состоящего из двух небольших абзацев, не имеющих отношения к Гильгамешу и сюжету повествования. В первом отрывке речь идет о божественном акте творения вплоть до отделения неба от земли, поэтому он представляет особую важность в шумерской космогонии и космологии. Вторая часть пролога изображает битву Энки, шумерского Посейдона, с нижним миром, воплощенным в чудовище-драконе. Похоже, она состоялась вскоре после отделения неба от земли, после того как богиня Эрешкигаль была насильно низвергнута в нижний мир; все это немного напоминает греческий миф о насильственном похищении Персефоны. Что касается исхода этой битвы, мы остаемся в неведении, т. к. поэт торопился приступить к повести о Гильгамеше, которая, насколько ее возможно сегодня понять, такова.

Однажды дерево хулуппу (вероятно, ива), растущее на берегу Евфрата и вспоенное его водами, с корнем вывернул южный ветер и понес прочь по водам Евфрата. Это увидела богиня Инанна, бродившая поблизости и по какой-то неясной причине напуганная «словом» Ана и Энлиля, двух верховных божеств шумерского пантеона. Инанна поймала дерево и отнесла его в свой город Эрех, где посадила его в своем плодоносном саду. Она тщательно ухаживала за ним в надежде, что, когда оно вырастет, она сможет себе сделать из него трон и ложе.

Шли годы. Дерево окрепло и стало большим, но его ствол был совершенно гол, ни веточки, ни листочка. Потому что у его подножия свила гнездо змея, которой неведома жалость; на его вершине поселила своих птенцов птица Имдугуд; а внутри устроил себе дом вампирша Лилит. Поэтому Инанна, поначалу беспечная и веселая, теперь проливала горькие слезы.

Когда наступил рассвет и ее брат, бог солнца Уту вышел в свои «царские владения», Инанна в слезах поведала ему все, что случилось с ее деревом хулуппу. Но Уту ничем не мог ей помочь.

Тогда Инанна повторила свою печаль «брату» Гильгамешу, и тот решил заступиться за нее. Он надел доспехи весом пятьдесят мин, взял «дорожный топор» и убил змею, сидевшую в основании дерева. Увидев это, птица Имдугуд унесла птенцов в сторону гор, а Лилит разрушила свое жилище в сердцевине дерева и побежала преследовать своих одиноких жертв. Гильгамеш и сопровождавшие его жители Эреха срубили дерево, и Инанна могла теперь сделать из него трон и ложе.

И что же сделала Инанна? Из основания дерева она создала пукку (возможно, барабан); из его макушки – микку (барабанные палочки) и все это подарила Гильгамешу. Но Гильгамеш использовал их для подавления жителей Эреха, особенно когда обрекал молодых людей на войну и таким образом превращал во вдов их жен. Во всяком случае, именно «из-за плача молодых дев» пукку и микку проваливаются в «великую бездну», т. е. в нижний мир. Гильгамеш делает все возможное, чтобы вернуть их, но тщетно. И вот он садится у ганзира, «ока» загробного мира, и оплакивает свою потерю.

Когда Энкиду, слуга Гильгамеша, увидел своего хозяина в горе, он храбро вызвался сойти в нижний мир, чтобы вернуть пукку и микку. Гильгамеш предостерег его о табу нижнего мира, которые необходимо соблюдать, чтобы «крик нижнего мира», особенно крик матери бога врачевания Ниназу, лежащей в глубоком сне, нагой и непокрытой, не смог удержать его там навечно. Но Энкиду пренебрег советом господина и был схвачен нижним миром, будучи уже не в состоянии снова подняться на поверхность земли.

Гильгамеш, удрученный новым несчастьем, отправился в Ниппур, дом Энлиля, царя богов. В слезах он поведал ему, что стряслось с Энкиду. Но Энлиль не проявил сострадания и отказался помочь ему.

Тогда Гильгамеш идет в Эреду, дом Энки, бога мудрости, с той же печалью. Энки решает помочь Гильгамешу, насколько это возможно при данных обстоятельствах. По его приказу бог солнца Уту открыл вход в нижний мир, через который призрак Энкиду – ибо это все, что от него осталось, – поднялся на поверхность земли. Господин и слуга, точнее, призрак слуги, обнялись, и Гильгамеш начал расспрашивать Энкиду о том, что же тот видел в нижних сферах. На этой гнетущей беседе поэма, начавшаяся счастливыми днями творения, подходит к отнюдь не счастливому концу. Мы приводим текст поэмы в том виде, в каком он сегодня предстает перед нами.