Шумиха! Катящиеся бутлеги (ЛП)

— Именно поэтому я спишу твои действия на необходимую оборону.

— Сейчас зарыдаю от благодарности.

— Хотя по мне было бы неплохо, если бы он тебя таки прирезал… Мда, ловко ты увернулся.

— Попрошайка в таком безлюдном месте у любого бы вызвал подозрение. Да еще этот его загадочный пакет… Повезло, что внутри был не пистолет.

— А что ж ты тогда просто не ушел?

Логичный вопрос.

— Настроение у меня сегодня такое. Подумал, вдруг он и правда обычный оборванец, дам ему денег… И вообще, вам-то к чему эти подробности?

— Я же сказал, преступник нападал только на тех, у кого в кошельке были деньги. Причем достаточно большая сумма, чтобы пойти на серьезный риск. Сначала убить человека, а потом еще и убежать же надо. Но откуда, спрашивается, у несовершеннолетнего пацана при себе такие деньжищи?

Судя по ехидному тону, он отлично знал, что у Фиро они могли быть.

— Думаете задержать меня по подозрению в неуплате налогов? — глаза юноши угрожающе сверкнули.

— Ха! Шутишь? Кто будет тратить время на такое ничтожество, как ты? Да стой ты даже во главе этой вашей организации, толку от такой мелочи, все равно рано или поздно ее поглотят. Если она еще и существует, то только потому, что на такую гадость и смотреть не хочется.

— Еще слово, и я приму это за оскорбление, — сказал, как обрубил, Фиро.

Юноша только задумался, как, наконец, избавиться от неприятной компании, когда вновь услышал свое имя, но на этот раз с противоположной от Эдварда стороны, произнесенное мягким, спокойным тоном.

— Фиро, вот ты где.

В проеме между переулком и проспектом, откуда до этого появился Эдвард, сейчас стоял приветливого вида высокий мужчина в очках. В льющемся со стороны широкой улицы свете его каштановые волосы отливали золотом. На взгляд постороннего, они с Эдвардом были примерно одного возраста, но при ближайшем знакомстве уверенность в этом пропадала, настолько размытое впечатление производил этот мужчина.

— Договорились встретиться в магазине, а тебя все нет и нет, я забеспокоился, вышел, и тут слышу твой голос. — Мужчина широко улыбнулся, будто с ним произошло нечто очень хорошее.

Одновременно с этим надменная ухмылка на лице Эдварда увяла.

— Ты…

— Майза! П-простите, пожалуйста, тут небольшая неприятность случилась…

С новоприбывшим Фиро вел себя совершенно иначе, чем с представителем закона,каковым являлся Эдвард. Он торопливо поправил воротник и вытянулся по струнке.

Сам Эдвард тем временем, скривившись, точно лимон проглотил, затушил об кирпич сигарету.

— Майза Аваро… Какая честь, контаюоло клана Мартиджо собственной персоной…

Вопреки взволнованному тону Эдварда, Майза продолжал обезоруживающе улыбаться:

— А вы… Ну надо же, сам младший инспектор Эдвард! Смотрю, вы и сегодня в прекрасном настроении?

Это могло бы быть воспринято как откровенное издевательство, учитывая хмурое выражение лица Эдварда, но инспектор не уловил в словах этого улыбчивого дружелюбного человека ни намека на иронию.

— Хм… Ну хотя бы один из вас двоих достаточно взрослый, чтобы здороваться должным образом.

— Нет-нет, я просто подумал, что едва ли мне еще выпадет шанс обратиться к вам как к «младшему инспектору».

— Что…

— Ведь со следующей недели вы вроде как станете «агентом».

Услышав это, младший инспектор широко раскрыл глаза и несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот.

— Как… это же…

— Неужели я ошибся? А то прошел тут слушок…

Взгляд Эдварда затуманила ненависть. Он действительно со следующей недели должен был перейти в Бюро расследований (что через пять лет переименуют в Федеральное бюро расследований, сокращенно ФБР) в должности агента. Но об этом еще даже никто из близких и сослуживцев не знал, как… Как подобная информация оказывается в руках тех, от кого ее прежде всего стараются скрыть?

Делая себе мысленную зарубку заняться выяснением источника утечки, молодой полицейский, пытаясь справиться с замешательством, вновь перевел взгляд на Фиро.

— Как бы то ни было, Фиро, заруби себе на носу: никакими подачками милостыни ты уже не отмоешься. У тебя два пути: либо завязывай со всем этим и вали из города, либо готовься сесть в тюрьму.

Фиро, не ожидавший, что его опять вернут в разговор, на секунду растерялся, а затем раздраженно ответил:

— Да мне плевать. Воспринимайте это как хотите, мой личный выпендреж или желание потешить самолюбие, но тем, кто принимает от меня деньги, нет до этого никакого дела. Кого вообще волнует, как и где я их зарабатываю?

— Не думай, что все обрадуются грязным деньгам.

— Ну что мне сказать, как здорово, что существуют благотворительные фонды, уж у них точно не докопаешься, откуда они деньги получают, — фыркнул Фиро, по сути не став спорить с той частью, что была про «грязные». — Хотя обычно мне вся эта благотворительность в принципе до лампочки.

— Опять ты об этом… Так что у вас сегодня намечается?

Но тут вмешался Майза, и вопрос Эдварда повис в воздухе.

— Фиро, нам пора. Вы не против, господин младший инспектор?

— А… Нет…

— Ой… Простите, Майза. Идемте.