Шумные соседи

Глеб открыл кран. Я отодрал от камня, что лежал возле бака, обмылок, принялся драить руки. Глеб мыть после туалета руки не стал. Вот такая она, жизнь частного сыщика: здоровайся за руку с неумытыми и не ной, а если не пожмёшь протянутую руку, то человек обидится и разговора не получится. Завидую Дональду Трампу: говорят, он протянутые руки не пожимает из принципа.

Пока мыл руки, я присмотрелся к Глебу, вспомнил, что вовсе не раз и не два видел Вадика и Глеба вместе, когда те слонялись по двору перед моими окнами. Другими словами, Глеб и Вадик знакомы лет сто, потому Глеб вполне мог встать на защиту кореша из чувства “своих не сдаю”. Притом Глебу было бы не важно, убивал Вадик деда или нет. Важно лишь то, что сдавать своих – хуже некуда.

После сеанса омовения я отряхнул руки от воды, спросил, где я мог бы задать Глебу пару вопросов. Глеб провёл меня на веранду, жестом указал на лавочку, что стояла у стены домика. Я сел на лавочку, Глеб присел на парапет веранды, напротив меня.

Я заговорил первым.

– Глеб, твой кореш Вадик сказал, что вчера с восьми вечера был у тебя на даче.

– Подтверждаю. Он был здесь, со мной. И у него есть ещё два свидетеля. Кроме меня, ещё два.

– Ты знаешь, что случилось, пока, как ты говоришь, Вадик был тут, с тобой?

– Вадик мне звонил, всё рассказал. Убили его деда.

– Зачем к тебе приезжал следователь?

– Чтобы проверить алиби Вадика. Зачем же ещё?

– Как ты думаешь, зачем проверять алиби человека, на котором ни капли подозрений?

– Значит, Вадика подозревают в убийстве?

– Когда общался со следователем, ты этого не понял?

– Он мне таких вопросов не задавал. Просто спросил, где был Вадик. Я сказал, что со мной. С нами были ещё два пацана. Затем следователь попросил Вадика описать, типа дать Вадику характеристику. Я сказал, что Вадик нормальный пацан, как все. На убийцу не похож. А вы говорите, что его подозревают. Значит, следователь меня расспрашивал так хитро, что я и не понял, что он копает под Вадика?

– Как раз следователь под Вадика не копает. Следователь копает под другого. Под Вадика копаю я.

– Хм… Откровенно, однако. То есть вы утверждаете, что Вадик убил своего деда?

– Я так думаю. Но ты подписался под тем, что Вадик в момент убийства был здесь. Ведь ту бумажку, в которую следователь записал твои показания, ты подписал?

– Конечно.

– Значит, или ты соврал, или я подозреваю Вадика зря. Если ты соврал, то тебе грозит срок.

– Не пугайте, не маленький. Я не врал.

– Тогда как ты объяснишь, что я видел Вадика во дворе, возле его дома, в девять вечера? В то время, когда, с твоих слов, Вадик был здесь, с тобой?

С ответом Глеб помедлил всего секунду, но любому, кто общался с неумелыми врунишками, хватило бы и первой десятой доли той секунды, чтобы понять: Глеб растерялся.

– Ян, вы обознались. Быть такого не может, чтобы Вадик… Как вы могли его там видеть?

– Ты мне соврал, Глеб. Доказать не могу, но знаю, что ты соврал. Вчера в девять вечера Вадиком здесь не пахло. И мне, и следователю ты соврал. Кстати, я тебе тоже соврал. Глеба в девять возле его дома я не видел.

– Значит, мы квиты?

– Так ты мне таки соврал?

– Хватит меня подлавливать!

– Я б тебя не подлавливал, если б ты мне не врал.

Глеб принял вид школьника, получившего выговор злой противной училки. Взгляд школьника материл меня в семь этажей.

Чуть погодя Глеб взял себя в руки, свирепый взор сменил на уважительный. Глеб сказал, что если у меня вопросы закончились, а остались только нравоучения, то мы могли бы встретиться как-нибудь в другой раз, потому как у Глеба дел выше крыши.

Я спросил, где мне найти Хребтолома и Ковылякина, с которыми, кроме Глеба, Вадик по легенде веселился на даче Глеба в момент убийства Самуилыча.

Из пояснений Глеба я понял, что если я буду возвращаться к центральной дороге дачного посёлка по той же улочке, по которой и приехал, то есть по Речной, то в домике под номером семьдесят два, если мне повезёт, я найду Ковылякина. В домике под номером сорок шесть по той же Речной я найду – опять же если повезёт – Хребтолома.

Я покинул скамейку, протянул Глебу визитку. Сказал, что если Глеб дурака валять передумает, то всегда сможет позвонить мне и покаяться во вранье.

Глеб визитку взял, положил на парапет рядом с собой. Я сказал, что подуй ветерок, и моя визитка улетит. Как тогда Глеб сможет покаяться? Глеб закатил глаза, достал из кармана портмоне, сунул визитку в свободный отсек для визиток, спросил, чего ещё мне не хватает для полного счастья. Я сказал, что не хватает глебовой покаянной речи. Глеб сказал: “До свидания!”, вошёл в домик.

Я уселся в джипчик, набрал номер Ковылякина. Номер Ковылякина оказался занятым. Я подумал, что Ковылякин занят важным разговором: выслушивает предупреждения Глеба о возможном визите мерзкого частного сыщика.

Я подождал минуту, набрал номер Ковылякина снова. Занято. Я набрал номер второго дружка Вадика – Хребтолома. Когда Хребтолом ответил, я напросился в гости. Хребтолом так хотел меня приглашать, как я хотел застрелиться. Но таки пригласил. Сказал, что будет ждать в домике номер сорок шесть, что по Речной.