Шут

— От обжорства и жадности пусть его другие спасают, — говорю. — А я уж как-нибудь с унынием поборюсь. Ну, иногда и с гордыней. За что и огребаю.

И опять мои последние слова остались без внимания.

— И что, прям так и можно устроиться шутом к губернатору?

Непосредственность собеседника даже радует. С таким не скучно время коротать. Киваю:

— Ага. Приходишь в кадры, отдаёшь резюме. Потом проверки, как полагается, самого, родственников, сидел кто или находился в оккупации. С этим строго. Где большие люди, там секретность большая. Сам понимаешь.

Охранник кивает головой, а я «гоню» дальше:

— Если всё нормально, назначают собеседование. А дальше сам уж не плошай.

За этим следует минутная пауза переваривания моего бреда, после громкое «А-а-а!» и потрясание пальцем в мою сторону. Нет, ну а как он хотел? Правду только дураки лепят. Это мне ещё губернатор сказал в нашу первую встречу.

— Вам ли не знать, — согласился тогда я.

— Это точно, — усмехнулся губернатор. — С правдой во все времена плохо было.

— Ну, как-то ты попал к нему?! — продолжает любопытствовать охранник, закончив свою пантомиму под названием «Озарение».

— Попал, — строю гримасу серьёзной задумчивости, — встретил случайно… В туалете.

Тут я не вру и ловлю себя на мысли, что это единственный позитив от правды за последнее время. Ею я не разрушаю мечту этого человека, олицетворяющего собой среднестатистического гражданина. Моё появление в свите губернатора должно быть случайным. Только так. Заикнись я о блате — конец сказке. Потому как из грязи в князи иначе как случайным или лихим образом не попасть. «От забот праведных не наживёшь палат каменных», — говаривал мой дед. Я давно согласился с ним. Мы — азиатчина, у нас по-другому не бывает.

— Где? — округляет глаза охранник, — В туалете?

— Нет, блин, — не выдерживаю я, — с губернатором мы столкнулись в очереди в «Магните». Разговорились, то да сё, и так далее.

Неподдельный интерес в глазах собеседника неотвратимо угасает. Я почти физически ощущаю, как намертво впечатываюсь в его сознание безнадёжным балабоном. А что я такого сказал? Про туалет? Не так уж чудовищна эта правда, чтобы сразу не верить в неё. Ведь если подумать, где ещё можно встретить губернатора просто так, как не в туалете?

В тот судьбоносный день, меня, журналиста уездной газетёнки, сослали в мэрию на встречу с губернатором. Сиятельный чего-то вдруг вознамерился посетить наш несчастный городок. В мою задачу входило тихонько отсидеть официальную часть где-нибудь в последних рядах, а затем сляпать передовицу из дежурных фраз.

Отправляя меня на встречу, главред строго-настрого предупредил:

— Не вздумай задавать глупых вопросов. Вообще не задавай.

— Само собой, — чистосердечно заверил я начальника.

Мне сейчас только наболевшие вопросы озвучивать.

— И никакого пива! — прокричал мне вслед главред.

Ага, слушаться его. Из недельного запоя на леденцах не выкарабкаешься. Пивком, плавненько так пивком, без надрыва. Обычно я в затяжную с Бахусом не якшаюсь. С такими дружками здоровье надо иметь лошадиное. В последний раз со мной подобное случалось, когда я разводился. Главред — умница, мужик, сам проходил через это. Сейчас повод был не менее серьёзный — врачи прибили меня диагнозом «рак лёгких». Везение наоборот. Жизнь — вообще лотерея: кто-то выиграл, кто-то вхолостую поиграл. Миллиарды людей курят, и лишь мне выпал билет «скоро сдохнешь». Как тут не залить новость коньяком-вином-водкой? К концу недели главред устал от меня, а я от пьянки, и по совокупности интересов его, моих, а также пива, я очутился в туалете мэрии. Туда же с дороги заскочил и наш губернатор. Для влиятельных людей, оказывается, ничто человеческое тоже не чуждо.

Короче, стоим мы рядышком перед фаянсовыми «изваяниями», а я вдруг и брякни:

— Наверное, это единственное место, где мы на равных.

Губернатор с таким лицом, словно с ним заговорил писсуар, посмотрел на меня:

— Серьёзно?

Меня вдруг понесло:

— А разве — нет? — пауза. — Если только Вы не одаряете это фаянсовое чудо золотом. Простите, мне отсюда не видно.

Губернатор рассмеялся:

— Ты откуда такой взялся, юморист?

— Пришёл на встречу с умным человеком из области. Только боюсь, не увижу его.

— Это почему? — спросил губернатор, переходя к умывальнику.

Я следом:

— А он сейчас шагнёт за дверь, наденет казённую маску, за которой человека уже не разглядишь.

— Так уж не разглядишь?

— Увы, — картинно поджимаю губы, словно сокрушаюсь.

Собеседник наблюдает за моими гримасами. Мы стоим перед большим зеркалом и видим друг друга.

— Костюм, маска, слова — всё согласно статусу, — поясняю я. — Это обязаловка, как постылая жена к достойному приданому.

Губернатор рассматривает меня, как нечто. Наверное, лет двадцать-тридцать никто так с ним не разговаривал. Жена и начальство не в счёт, это святое, им можно. А чтоб у себя в области и так, на равных? Да скорее зеркальное отражение заговорит, чем кто-то из его окружения решится на подобное. Мне показалось это забавным. И я опять (слава пиву!) не удержался:

— Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду доложи.