Шут для птичьего двора (СИ)

Он вытянул руку, и покоившийся на стойке меч дернулся и перелетел к нему в ладонь. Ригестайн направил другую ладонь на стоявшего поодаль слугу, подол свободной рубахи всколыхнулся и самостоятельно натянулся на голову парня. Слуга засуетился, поправляя одежду, и неловко посмеиваясь. Бросив хитрый взгляд на Астида, Ригестайн выбросил руку в его сторону, но полукровка исчез и материализовался совершенно в другой стороне.

Гилэстэл рассмеялся. Его надежды полностью оправдались — кровь Астида дала Ригестайну новые способности, новые возможности. Да и полукровка тоже приобрел новые свойства вместе с пинтой перелитой ему крови. Лишь свою кровь, свою силу князь не желал дарить никому.

— Ваша светлость, — к князю приблизился отчитанный недавно слуга. — Стол накрыт.

За обедом настроение князя несколько улучшилось. Он смотрел на своих воспитанников — умелых воинов, сильных чародеев, преданных ему друзей — и грезил о будущем.

— А не выбраться ли нам на материк? — внезапно произнес Гилэстэл. — Навестить Его Величество с семейством. О себе напомнить. Что-то писем от Мэнелгила давненько не было. Не забыл ли обо мне дядюшка? Да и Маверранум посмотреть интересно — как он под королевской дланью себя чувствует.

Полуэльфы удивленно взглянули на покровителя. Уж куда-куда, а в Маверранум князь все эти годы не особо и рвался. Да, наблюдал исподтишка. Открывал лавки и мастерские на имена совершенно сторонних, не отмеченных вниманием властей, и преданных до мозга костей людей. Приобрел пару невеликих рудников в Северных горах — серебряный и медный, сделав их владельцами огонье семейство, выкупленное на рынке рабов в Ронзоте. Построил собственную верфь близ Сайеля, со стапелей которой сходили суда, вывешивающие позже на мачтах пиратские флаги.

Но навестить своих высокопоставленных родственников…

— Итак, — подытожил князь, глядя на ошарашенные лица своих подопечных, — едем!

***

Вестрогский порт князя разочаровал. Причалы, построенные еще при королеве Илфириенне, не обновлялись, по всей видимости, с тех самых пор. Основным портом Маверранума оставался далекий южный Сайель, куда приходили торговые корабли. Дальше груз везли по суше. О том, что можно сократить этот путь и превратить Вестрог в развитый торговый порт недалеко от столицы, никто так и не помыслил за все прошедшие годы. Особенно это было по нраву владельцам тех земель, через которые шли обозы из Сайеля, уплачивая все положенные пошлины.

Князь брезгливо шагнул с трапа на замусоренную гальку порта — огрызки, очистки, рыбьи останки вперемешку с гниющими водорослями, нанесенными на берег волной. Выковыривая из этой мешанины более-менее съедобную часть, орали чайки. Голосами, несколько менее благозвучными, их перекрикивали люди — неподалеку с рыбацких лодок сгружали улов. Меж рыбарей сновали торговцы, высматривая товар посвежее и попригляднее, тянули работников моря к своим телегам и тачкам.

— Похоже, я не много потерял за эти годы, — покачал головой князь, глянув на Астида. — Когда мы уезжали, здесь было лучше. В плане чистоты уж точно. Идем, надо найти лошадей в этой дыре.

Постоялый двор, хозяин которого более-менее был похож на приличного человека, а не на охотника за удачей с большой дороги, обнаружился на исходе дня. Астид осмотрел двор, заглянул в конюшню, где ждали своего часа перекладные лошади, и кивнул князю.

— Сойдет. Лучшего все равно не найдем. По крайней мере, лошади тут получше тех одров, что в предыдущих. Да и трактир больших опасений не вызывает.

Астид ошибся. В комнате, отведенной знатным постояльцам любезным хозяином, поутру обнаружилась потайная дверка. Через оную к ним и пыталась тихой ночью проникнуть охочая до чужого добра личность. Проснувшийся Ригестайн очень удивился, увидев молчаливого неподвижного незнакомца, валяющегося у стены меж сундуком и кроватью Астида. Сам полукровка мирно почивал в своей постели. Ригестайн поднялся, подошел к человеку, заглянул ему в лицо. Взгляд несостоявшегося вора был красноречивее любых слов.

— Ты кто? — присел над ним Ригестайн.

Вор — парнишка лет двадцати — молчал, лишь буравил Ригестайна слезящимися, полными страха глазами. За него ответил Астид, с хрустом потянувшись в своей постели.

— Это, брат чародей, тот, кто решил поживиться за наш счет. Неудачная, надо сказать, была мысль. Интересно, чьей инициативой его сюда принесло — собственной или хозяйской?

Он спрыгнул с кровати, несильно пнув пленника босой ногой.

— Что собираешься с ним делать? — спросил Ригестайн, уже достаточно хорошо знакомый с характером Астида.

— Пусть князь решает. Этот хмырь покусился на его покой и деньги. А, возможно, и жизнь. Ваша светлость!

Гилэстэл, не поднимая головы от подушки, махнул полукровке рукой.

— На твое усмотрение.

Когда Астид и Ригестайн вытащили ночного посетителя в трактирный зал, не слишком бережно проволочив его вниз по лестнице, хозяин по цвету лица стал сравним с чепцом на голове своей супруги.

— Висьмирь спаси! Чацек! Что ж вы с ним содеяли, иланы милостивые?

— Знаешь его? — спросил Астид.

— Да как же! Сын это мой!