Шут и его жена (СИ)

— Давай, — кивнул он в ответ. И снова ехали молча. Он думал о том, как обезопасить их в дороге. А ещё то, что он никогда бы не подумал, скажи ему об этому ещё пару лет назад, что ему, княжескому шуту, придётся теперь быть воином и защитником. Ну какой из него воин? Он тяжелее ножа ничего в руках не держал. Да и тот — тупой. Князь Литар постарался. А теперь вот приходится. Пути Создателя нисповедимы.

Мик хмыкнул. Солнышко вот светит, птички поют. Нечего забивать голову всякой глупостью! Завтрашний ден сам о себе позаботится. Нечего о нём думать. Так он всегда считал. И это помогало. Весёлая песенка сама запросилась на свет и он сначала насвистывал её, а потом и напел. И едва не замолчал от удивления, когда услышал, что Нири подпевает ему. Песня была задорная, веслая, не чета старинным балладам, которые он, по правде, любил сильнее. Но песня подходила к яркому солнечному сегодняшнему дню и казалось вырастает из него.

Он закончил песню и обернулась на Нири. Она раскраснелась и улыбалась ему. Непослушные волосы выбились из причёски. И у него снова перехватило дыхание — как же она была хороша!

— Спасибо тебе, — Вдруг произнесла она. — Эту песню очень любил отец. Мы всегда с ним распевали её, когда выезжали на прогулку. — И замолчала.

Мик тоже не знал что сказать. Хорошо, что было чем заняться. Ибо шут и неловкость как-то не вязалось. Правда, он и не шут сейчас. А кто? Мик не знал ответы на этот вопрос.

Солнце начало клониться к закату, когда впереди показался дымок, а скоро и крыши домов. Они въезжали в селение.

И первое, что бросилось в глаза — шум и суматоха — в селении было очень много народа. Словно весь, живший тут, люд, высыпал на площадь. Праздник у них что ли?

— Что там такое? — Нири тоже была взволнованна.

— Не знаю. Надо посмотреть. Может что-то празднуют? _ Мик внимательно смотрел по сторонам. Что-то тревожило, но что — он не мог сказать. Что-то было не так. А ещё на них не обращали внимания. Словно два странника на лошадях были здесь в порядке вещей.

— Для празднования первого дня весны ещё рановато, — сказала Нири словно самой себе.

Они медленно ехали к центру селения. И чем ближе подъезжали, тем больше народа встречалось им на пути. Мик спешился, помог слезть с лошади Нири и уже начал жалеть, что они не оставили лошадей где-то у въезда в деревню. Судя по всему эти жители были настроены совсем недружелюбно. Нири беспомощно огляделась, пытаясь понять, что происходит, когда Мик вдруг услышал стон. Повернулся, ища откуда он исходит. И увидел.

Возле одного из домов сидела женщина. Одежда на ней была рваной и грязной, в прорехи местами проглядывало голое тело, спутанные волосы свисали колтунами, наполовину закрывая лицо. Один глаз заплыл и под ним красовался синяк. У уголка губ запеклась кровь. Она попыталась пошевелиться и застонала. А Мик только сейчас увидел, что эта женщина была привязана к небольшому колышку, вбитому в землю. А рядом с ней на земле сидел мальчки и рыдал, размазывая по лицу слёзы и грязь.

В груди всколыхнулась ярость. Кто бы ни была эта женщина, они не имеют права так её наказывать. Нири посмотрела в ту же сторону, что и он, увидела женщину и побледнела. А Мик прижал палец к губам, отдал ей повод от своей лошади и нырнул в толпу, которая собиралсяь на площади.

— Что здесь происходит, любезные, — тронул он за плечо мужчину, что стоял, потрясая вилами.

— Ведьму будем жечь. Совсем от рук отбилась, прокляла своим колдовством весь скот в деревне, чтоб ей пусто было! — И выругался так, что у Мика зааалели уши. Нет, он конечно, слышал всякое у князя Литара. Но до словесных изъяснений этого крестьянина придворным было далеко.

— Это вон та, привязанная женщзина и есть ведьма? — Уточнил он, чтоб уж наверняка.

— Она, родимая! Еле поймали. Пыталась нас заколдовать. Но ничего, сейчас мы быстро с ней поквитаемся! Не уйдёт никуда! — И мужчина злобно потряс вилами.

Надо было что-то делать. Мик вынурнул из толпы, которая, видимо, наблюдала за приготовлениями к сожжению ведьмы и бросился к Нири, которая с ужасом смотрела на несчастную женщину. Мик готов был поклясться, что эта женщина — ни в чём не виновата, просто встала кому-то поперёк дороги. Колдуны они другие. Откуда он это знал, он не помнил, но знал. А ещё при мысли о колдунах пахнуло жутью. Нет, она не ведьма. Но надо что-то делать. И быстро, если получится.

Он быстро передал Нири то, что узнал от крестьянина. Она с ужасом воззрилась на него.

— Надо что-то сделать. Надо как-то помочь ей! — Нири не сказала «пока не стало слишком поздно», но Мик прекрасно это понимал и сам.

— Слушай, — зашептал он. — Ты встань с лошадьми возле неё, так чтобы с площади её не видно было. Сейчас на неё и не смотрят. Я попытаюсь перерезать верёвки. Потом ты берёшь её, я мальчик и скачем отсюда.

— Хорошо. — Нири сжала губы. Ей было страшно.