Шут (СИ)

  Элея прижалась к нему, закрыв глаза, и слушала, как мерно и надежно стучит сердце в груди короля. От отцовского темно-вишневого камзола привычно пахло крепким табаком... Вдыхая этот знакомый с детства аромат, она печально подумала, что порой так сладко снова почувствовать себя маленькой девочкой, защищенной и любимой...

  - Ты желал поговорить со мной? - спросила она, когда король отошел к камину, чтобы выбрать в тлеющей золе уголек для трубки. Раскурив ее, Давиан повесил длинные чугунные щипцы обратно на каминную решетку, глубоко затянулся, выпустив широкое колечко дыма. Когда еще была жива мать Элеи, она шутя называла мужа ходячей печной трубой... Запах крепкого дорогого табака пропитал не только всю его одежду, но стал также неотъемлемой частью этой комнаты, где отец и работал, и спал. Настоящая опочивальня была давно им заброшена - после кончины королевы Таэны, Давиан больше ни разу не лег в супружескую постель, предпочитая широкую лежанку кабинета. Многие считали это чудачеством, но Элея понимала отца. Даже если выбросить кровать, на которой в муках отошла в мир иной ее мать, стены останутся теми же... И они хранят память о криках женщины, умершей, так и не родив королю наследника. Брат Элеи оказался слишком крупным для хрупкой маленькой Таэны...

  Давиан задумчиво посмотрел на дочь, покусывая кончик мундштука.

  - Да, Элея, нам надо поговорить. И я полагаю, ты знаешь, о чем.

  Она опустила ресницы.

  - Ты хочешь, чтобы я снова стала наследницей.

  - Именно, - отец смотрел серьезно, пытался прочесть в ее лице решение. - Я не поднимал этот вопрос раньше, зная, что тебе нужно было время осознать свое теперешнее положение. Чтобы зажили раны в твоей душе, чтобы отошли все эмоции, и осталась спокойная готовность сделать правильный выбор, - Элея согласно склонила голову. - И что же ты ответишь мне, дитя?

  - Отвечу 'да', - она прекрасно понимала, сколь важно для короля, чтобы трон унаследовала именно принцесса Элея, прямая продолжательница его рода. - Только вот как ты объяснишь это Имиалю? Он, конечно, еще ребенок, но мальчик четыре года жил с осознанием того, что будет править Островами...

  - Имиаль потому и был избран наследником - он уже в свои тринадцать мудрее многих взрослых, - усмехнулся Давиан. - Этот ребенок понимает, что лучше для его народа. Тем более... - король запнулся, пытаясь подобрать слова помягче.

  - Тем более, что он все равно унаследует трон после меня, - коротко закончила Элея. - Отец, не нужно бояться говорить правду - я не могу иметь детей. Это знают все.

  От нее не укрылось горестное сожаление, мелькнувшее в глазах отца. Да, это без сомнения, была больная тема. И сама Элея страдала гораздо больше от осознания того, что никогда не сможет стать матерью. Никогда не приложит к груди дитя, не увидит в чистых маленьких глазах отражение самой себя... Нет, лучше об этом не думать.

  Давиан выпустил еще несколько колечек дыма. Он не пытался утешать Элею в этой печали, знал, что она не пожелает слушать никакие слова.

  - Хорошо, - подытожил он, - значит, завтра я соберу совет и объявлю о твоем решении.

  14

  Но новый день принес то, чего все ждали так давно - к причалу Тауры наконец подошел корабль из Золотой. Дозорные увидели его издалека, поэтому, когда матросы небольшого резвого судна только начали швартоваться, на берегу уже толпилось полгорода.

  Элее тоже хотелось бы оказаться в числе встречающих, но наследнице трона не подобает мчаться сломя голову на пирс, точно она - нетерпеливый мальчишка. А вот Патрик помчался. Весть о корабле настигла его за завтраком, и шут, не раздумывая ни мгновения, бросил ложку и ринулся в конюшню, едва не сбив с ног одну из служанок. Элея в первый же день, как Пат оказался в Брингалине, велела главному конюшему подобрать для дорогого гостя хорошую лошадку, чтобы шут был волен перемещаться по городу, куда ему угодно.

  Она наблюдала за событиями на причале с балкона королевской гостиной. Издали нелегко разобрать детали, но капитана Дени Элея узнала тотчас же, как он сошел на берег в окружении своих гвардейцев. Было их совсем немного... Со слов Патрика Элея знала, какая участь постигла большую часть этих храбрых стражей. Чувство потери наполнило ее сердце - королева была лично знакома почти с каждым из них...

  Посланники Золотой - гвардейцы, а также три десятка воинов королевской армии - прибыли в Брингалин, сопровождаемые почетным кортежем хранителей Белого Трона. Отец встретил их на высоком крыльце замка. Элея стояла рядом с ним, чуть позади, и мучительно вглядывалась в лица этих людей, пытаясь понять, какие вести они привезли. Дени шел впереди, но по его виду можно было понять только одно - капитан искал глазами своего короля... Выглядел он изрядно потрепанным. На лице у Дени красовался свежий шрам, волосы почти совсем побелели...

  'Да... Трудные времена наступили для Золотой, - думала Элея, глядя как он склоняет перед ее отцом седую голову. - Руальду нелегко будет вернуть все в прежнее русло'.