Шутки в сторону

Жанин медленно очнулась от расслабляющего прекрасного сна. Она открыла глаза и поморщилась: яркий солнечный свет бросал теплый луч на кафельный пол. Затем она подняла руку и посмотрела на крошечные наручные часы. Начало восьмого. Она повернула голову и взглянула на Гирланда, лежавшего рядом. Он спал, а она разглядывала его, изучая каждую черточку лица. Ей было любопытно, как он выглядит на самом деле. Словно почувствовав, что кто-то наблюдает за ним, Гирланд беспокойно зашевелился, протянул руку и, обхватив Жанин, прижал ее к себе.

Жанин безмятежно лежала рядом, положив руку на его обнаженную грудь. В ее жизни было много любовников. Мужчины и секс были ей необходимы, как регулярный прием пищи. Но часто она оставалась разочарованной. Она уже привыкла к эгоизму мужчин. Они получали что хотели, не заботясь о ней, и она чувствовала себя неудовлетворенной и разочарованной, но только не с Гирландом.

Ни один из любовников не занимался с ней сексом так, как вчера вечером Гирланд. Он чувствовал, каким должен быть темп, чтобы усилить ее желание, как стимулировать ее страсть и довести ее до великолепной кульминации дважды. Это был потрясающий опыт, ослабивший ее физические силы, но удовлетворивший и наполнивший ее тело ощущением комфорта. Ничего подобного с ней раньше не случалось.

Этот опыт Жанин хотела бы повторить. Она не желала мириться с мыслью о возможной потере этого чуда и уже не в первый раз с тех пор, как начала работать на Дори, а позже на русских, горько пожалела о том, что ввязалась в эту опасную авантюру.

Дело было не в деньгах. Она рассказала о себе Гирланду правду. Ее отец, сколотивший капитал на бирже, оставил ей солидный счет в банке. Но ей было скучно с тряпками, деньгами и бесконечным ничегонеделанием.

С Джоном Дори она встретилась на званом ужине, и он понравился ей. Во время беседы выяснилось, что у Жанин, богатой и пользовавшейся успехом, много важных контактов. Она постоянно появлялась в разных иностранных посольствах, посещала ужины и коктейльные вечеринки. Тот факт, что ее мать была американкой, а также финансовая состоятельность, красота и беззаботный нрав позволяли Жанин самой выбирать круг общения.

Через несколько дней Дори пригласил ее на ужин:

– Я хочу с вами поговорить. У меня для вас есть предложение, если вам действительно так скучно, как вы говорите.

Как охотно она согласилась работать на него! От нее требовалось лишь общаться, слушать сплетни, слухи, запоминать информацию и отправлять еженедельные отчеты. Это было забавно в первый год, а затем она снова заскучала. Она жаждала потрясений, даже опасности, но Дори не поручал ей никаких важных заданий. Она была полезна на своем месте, объяснял ей Дори.

Однажды Жанин позвонил человек, представившийся Дюпоном. Они встретились на набережной и потом сидели бок о бок на кораблике, катаясь по Сене. Он тихо говорил по-французски – худой, темноволосый, с глубоко посаженными глазами и высокими скулами. Казалось, он все о ней знает. Ему было жаль, что она скучает. Если она не сделает нечто необычное, Дори никогда не повысит ее. Есть ли у нее враждебные чувства по отношению к Советскому Союзу?

У Жанин не было враждебных чувств ни к одной стране. Она собирала информацию о России, поскольку это требовалось Дори. Нет, она не против собирать информацию об Америке, если русские захотят ее использовать. Почему нет? Она занималась этим ради удовольствия, и, в конце концов, ее родиной была Франция.

Вероятно, русские могли бы эффективнее использовать ее таланты. Могли бы?

Постепенно Жанин становилась более опытной, более профессиональной и более вовлеченной в игру. Это Дюпон слил ей информацию для разоблачения Нейланда и Бронсона. Это было искусно подстроено, и Дори поверил. Он искренне думал, что только благодаря уму и терпеливой работе Жанин были разоблачены два предателя. На самом деле эти люди больше не представляли никакой ценности для русских.

Так случился карьерный взлет Жанин. Она стала лучшей женщиной-агентом Дори, и вот тогда русские начали на нее давить. Они предлагали ей опасные и трудные задания, не довольствуясь разрозненной информацией, которую она передавала раньше. Только один раз она отказалась выполнить работу.

Дюпон внимательно за ней следил.

– Ваша безопасность в наших руках, мадемуазель, – сказал он. – Вспомните Нейланда и Бронсона: они тоже были двойными агентами.

Кровь прилила у нее к лицу. Теперь это была уже не игра. А ведь когда-то ОʼХаллорен ее предупреждал. Она оказалась в ловушке, откуда выскользнуть уже было невозможно.

Пронзительный телефонный звонок прервал ее мысли.

Телефон стоял на ночном столике со стороны спящего Гирланда. Когда тот зашевелился, Жанин поспешно потянулась через него и схватила трубку.

– Да?

– У меня в девять, – произнес Маликов.

– Но это слишком рано! – вскрикнула Жанин. – Я не могу.

– В девять, – отрезал Маликов и повесил трубку.

Гирланд проснулся и тихо погладил спину Жанин.

Она села, придерживая простыню на груди.