Читаем Шутки в сторону (СИ) полностью

- Меня не привлекают девушки, - он чуть сфальшивил, отходя от темы, но я простил ему, почувствовав владеющую им сейчас нерешительность. Олен словно бы боялся продолжения, но почему, я этого пока не понимал. - Ты уже больше месяца работаешь в головном офисе и, думаю, навел все справки обо мне, в том числе и в плане личной жизни, разве нет?



- Давай-ка сменим тему, это бесполезный разговор, - в голос его внезапно прорвалась горечь, которую я уловил даже сквозь муть в голове, - и все оставим в прежних рамках, наши отношения тоже.



- Но это невозможно! Я люблю тебя, заноза вредная! - Черт, что это со мной? Ведь я хотел как-то не так, не сразу в лоб, вот идиот! А впрочем, может так и лучше, чем тонуть в словесной вязи, в итоге так и не расставив всех точек над i? - Я должен был тебе это сказать! Теперь мне стало легче, и что бы ты мне ни ответил, я знаю, что был честен, и с тобой, да и с самим собой! Давай попробуем встречаться, Олен?



Его лицо отобразило сожаленье. Похоже, я озвучил то, чего он ждал, но в то же время, этого же и боялся. Но почему такие разные эмоции? Если не против быть со мной, чего бояться? Если же я ошибался, и он нормальный парень, тогда откуда сожаление?



- Дэйм, извини, но думаю, что ничего не выйдет, - он начал говорить не сразу, - ты мне небезразличен, но... - он снова замолчал.



- Что "но"? - поторопил, со страхом наблюдая, как снова замыкается его лицо, не оставляя мне надежды. - Тебе претят служебные романы?



- Нет, дело здесь не в этом, - он налил мне в стакан еще немного и отпил сам пару глотков прямо из бутылки. - Ну ладно, раз уж надо прояснить, то лучше сделать это сразу. Природа посмеялась надо мной, как видишь, не дав не только внешних данных, но и сделав... очень сложными мои личные отношения, не только с женщинами, но и с мужчинами тоже. Сначала я считал себя би, но вскоре понял, что ошибся. Меня перестало тянуть на девушек вообще, с парнями же... За всю сознательную жизнь был у меня только один любовник, с которым я действительно чувствовал себя превосходно...



- Ты был влюблен в него? - спросил я, видя, что он снова замолчал.



- Нет, как ни странно, - грустно хмыкнул он, - но мы в постели идеально сочетались. Потом авария, он находился за рулем и погиб на месте, я же отделался царапинами. Это случилось на Кюсю три года назад, с тех пор я одинок.



- Но почему? Так сложно отыскать партнера?



- Ну как сказать, шлюхи по вызову всегда к услугам, только заплати, но это далеко не то, - он коротко взглянул на меня и тут же снова отвел глаза, устремив их куда-то в сторону молчавшего сейчас парка. - Тебе наверно не понять, ты рослый парень, настоящий атлет, все при тебе и никаких проблем. А мне... прости, я не люблю об этом говорить... действительно довольно сложно. Я не приемлю слишком многое в стандартных отношениях, поэтому партнеры не устраивают меня, и я их тоже. Всякие дурацкие словечки: "мой малыш, малютка, киска, сладкий зайчик...", - от этого я просто кисну. И эта снисходительность бруталов, иной раз бесит до зубовного скрежета, они считают, раз я невысокий и весь такой изящный-тонкий, то значит роль моя заранее известна. А если я хочу иначе? Но этот вариант даже не ставится на рассмотрение.



- Иначе? - я вдруг мгновенно протрезвел. О, неужели я нашел того, кого искал так долго? - Олен, ты что, хочешь сказать... - голос прервался от волнения, и я умолк, глядя на него, как на бесценный дар судьбы, - хочешь сказать, что ты...



- Да, я актив, и не могу быть снизу! - он произнес эти слова с каким-то вызовом, хотя в них и сквозила безнадежность. - В этом моя извечная проблема, обрекающая меня на одиночество. Тебя ведь тоже это не устроит, верно? Ну, что ты улыбаешься, словно Чеширский кот?? Раскрутил на откровенность и забавляешься теперь?



- Олен, я сто... нет, тысячу раз ЗА! Можешь смеяться, можешь нет, но у меня все в точности до наоборот, и потому мне тоже было сложно отыскать свою пару.



- Серьезно? - он заволновался, и я следил за этим первым проявлением его чувств с тайным восторгом. - Или ты шутишь, долговязая верзила?



- Если еще раз скажешь так, то обзову "малюткой", - шутливо пригрозил я, приподнимая со скамейки бутылку, - вроде чего-то плещется, давай допьем, чтобы добру не пропадать, и к дому, а уж там проверим наши роли, ты не против?



-Дэйм... - новая порция сливового вина повергла мысли в хаос, но больше его мягкий звучный голос. Он встал и потянулся ко мне, запутывая пальцы у меня в волосах, и эти первые прикосновения, как и предполагал, ошеломили, бросив в дрожь все тело. Я обхватил его за гибкую талию обеими руками и привлек к себе, с восторгом чувствуя, как его губы медленно и властно захватили в плен мои, так ждущие и жаждущие нашего первого поцелуя...



***


Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика