Читаем Швам полностью

Конечно же, как рождество и без устриц,Конечно же, что за привоз без аллюраИндеек и куриц, грилями напудрясьДо неузнаваемо, кто были куры.Мой хлеб отобрали трёхструнные лирки,Во славу двустворчатой спеси нормандской,И толстые рынки стоят по старинкеНа том основаньи, что на провианте.Конечно же, нет в протоколах у эхаНи тени о торге за упоминанье,Что мелочи держат на два чебурекаКарманы пошире, чем дыры в кармане.Крадёшься, развив образцы на раскладкахДо темы, конечно же, в праздники выжить,Вернуться в загоны, забраться на грядки,Расти рождества, разумеется, выше.Движенье, как провод, где ток центробежныйИ вектор покорен отсутствию знака,Конечно же, нет рождества, если Вечно —Стоит (означая движенье, однако).Конечно же, бедные устрицы шкурныйВопрос поднимают, со створчатым вкупе,Что берег нормандский верней, чем лазурный,Присутствуя в теме о дюжину купим.Где ясно, что в местоименье не склеитьКазачество сольное тел напряжённых.Индейки и курицы будто не лебедь,А праздника стрелам не ты лягушонок.Конечно же, мной потроха не на пользу,Когда притяжение чуешь паштета,Когда посягаешь на мрамор и бронзу,А эти снимают тебя со скелета.Чуть в более позднем сокрыто прочтеньиИ то, что близнец у, конечно же, — вряд ли,И то, что у даты тобой порученьеСходиться в подлоге при даты обряде.Когда всё горит — это к радости шланга,Дрожит, извиваясь, и внутренность чешет.Где вечное всюду, иное — приманкаИ дыры в прищепках, чтоб звёздочки вешать.

25.12.12

«Занявшись частной практикой, — извозом…»

Занявшись частной практикой, — извозомНаверняка бы, ибо к остальномуСпособности мои невелики,А там, где велики — за то не платят.Или пошёл бы в плаванье матросом,Но очень скоро стал бы капитаном,А капитаны — вряд ли моряки.Всё то же самое, чего и нынче хватит.К примеру, мог костюмы б шить, жилетки.В том что-то есть. Лекала, нити, петли.Но, вероятно, года через три бы,Стал фабрикантом, или, что похуже,Торговцем тканью, как иные предки,Придя к тому же, чем себе намедниИ надоел. Счета, бумаги, либоНе с теми встречи, с кем отводят душу.Так, перебрав все виды дел пристойных,И выясняешь, кроме что извоза —Нет ничего… Ну, разве, гробовщик.В такой работе тоже нет подвоха.

2.09.12

«Опять же, вздор, значение посуд…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука