Швам

Единственный город, без страха
На люки ступающий где я,
И где пожелтевшая брага
Горит, на ветру голубея.
Строения где, заприметив,
Что им недостаточно ветхо,
Идут в алюминиевом свете
Под мрачно-зелёную сетку.
Где чудится ули и али
В беседе резьбы и веранды,
Где хлебные пятна в подвале
На ара общаются внятно.
Где брод, отпускающий вожжи
Того, что под ним разумеем,
На улиц углу расположен
Табидзе и Н. Джорджанели.

1.12.12

«окно забивают, когда на…»

окно забивают, когда на
окне обрывается вид,
и тоже, наверно, устану
потешные байки травить
о семени тыквы в карете,
о прошлом крысином возниц,
о все миллиметры на свете —
за то, что — не все, извинись.
как будто бы лук расстояний
по росту как раз моему,
и помню, как раньше стреляли,
но только куда — не пойму.
прощенью проситься пристало
за именно это куда,
волной у её пьедестала,
что ветер, скорей, чем вода.

наверно, затем забивают

окно, что и виды, скорей,
чем виды на вид, обрывают,
что лук расстояний — порей,
пожнут что на сумчатой жиже,
скорее помол, а не хлеб.
помол расстояний на ближе,
помол любованья на слеп.

в щепотке поваренной соли —

приспущенный пыл пузырьков,
как прошлое — в диапазоне
от будет до этих деньков,
и прежде, натянут ли, съеден,
не важно, порей или лук,
при каждом от этого следе
тобой занимается звук.

тобою и мною, но как-то

условно и сам по себе,
спектаклем без первого акта,
о будто любви и стрельбе,
где стрелы скорей бечевы, и
мишени шутливый приём —
полёты не как таковые,
а что-то не так с остриём.

В 6–7.10.12

«Любовью занявшись по-венециански…»

Любовью занявшись по-венециански,
Что значит: и сам, и завязаны руки,
Заметишь воздействие акта услуги,
На, скажем, отсутствие акта огласки.
Ещё послужной чем пополнится список:
Представить, что герб изъясняется прямо,
За каждым мостом открывать панораму
Восьми, а не двух позолоченных сисек.

Прибавим песок с атрибутами смазки,

И придурь с разбегу вбегать в вапоретто,
Тех знание мест, где дадут тебе Это,
И что значит Это по-венециански.

Скажите-ка, вот он каким фарширован

Узлом, сотрясения дерзкого парус:
Века провисают за ярусом ярус,
На щёки. Похоже, Франциска Второго.
Шатры демиурговой пасеки, к слову,
Во имя грешат сладкогласого пойла,
За тех, в одиночку кому колокольно,
Развязывать руки и связывать снова.

Собачка устала, легла и не ходит.

Старушка над нею склонилась в пальтишке,
Даёт бутерброд, наливает водички
В ладошку, что лодочки маленькой вроде.

7.10.12

«Зимою хочется в Алжир…»