Швейная машинка

— Это всегда так было. Если бы мне давали хотя бы пенни каждый раз, когда поступала просьба укоротить или отпустить платье, я была бы уже богата.

— К счастью, теперь я могу об этом особенно не думать — на прошлой неделе выяснилось, когда у меня будет последний день работы.

— Останетесь в том же отделении до конца?

— Да. Это довольно удобно. В ортопедии тяжело — много приходится таскать, зато никто не будет ко мне присматриваться. Я немного беспокоилась из-за того, что сразу все заметят. — Она погладила живот. — У нас все будет хорошо.

Аромат выпечки Рут не обманул: на ужин были сэндвичи с холодным мясом и яблочный пирог. После еды Конни отказалась от помощи Рут в уборке со стола и настояла, чтобы Альф отвел ее во двор. На заднем дворе располагались небольшие садовые участки, отгороженные друг от друга разделительными стенами: одни были десяти футов в высоту, другие — гораздо ниже.

Конни стояла у раковины на кухне и мыла тарелки. Она видела, как Рут задает вопросы, а Альф что-то объясняет, попутно обезглавливая увядшие цветы на клумбах.

Они остановились там, где в войну было бомбоубежище Андерсонов, и Конни видела, как Альф рассказывает истории военного времени, жестами показывая, какими глубокими были воронки, как жители квартир после работы рыли канавы и как много лет спустя он помогал засыпать четыре камеры бомбоубежища, чтобы сад вновь стал безопасным для игравших здесь детей.

Перед окнами их квартиры было место, которое Альф фактически захватил, засадив плетистыми розами, сладковатой жимолостью и львиным зевом. Другие жильцы не жаловались на это: ведь теперь нужно было подстригать меньше травы — кому такое не понравится?

Прогулка наконец подошла к концу, и Рут с Альфом сели на лавочку у окна, продолжая разговаривать. Теплый день сменялся сумерками. Конни знала: он признается ей, что ему известно о ребенке, и постарается убедить написать родителям — возможно, даже предложит, в каких выражениях это можно сделать.

Фред

Середина ноября 2016 года. Эдинбург