Швец. Второй шанс для бандита

— За ёлочкой? — снова интересуется она.

Почему за ёлочкой? Не могу понять я и оглядываюсь по сторонам в окна. Длинная, практически пустая дорога и лес. Как здесь можно что-то узнать?

— Останови машину! — неожиданно гаркает на водителя Тарас.

Тот оборачивается. Рожа мерзкая и тупая. Ребята Швецова совсем другие.

— Не положенно…

— Останови, я сказал, — зажимает рот Тарас. — Плохо мне!

Тихо матерясь, мужик съезжает к обочине. Я смотрю на помощника Швецова во все глаза и, хоть убейте, не вижу у него признаков интоксикации. Наоборот — по шее яркие пятна от явно высокого давления, зрачки распахнуты, но при этом взгляд ясный…

Едва автомобиль останавливается, наш похититель распахивает дверь и… снова меня удивляет. Он не начинает справлять нужду взбунтовавшегося желудка сразу. Обходит капот и только после этого наклоняется вниз, оперевшись рукой на бампер.

Мужик за рулем бормочет что-то пренебрежительное и вдруг подрывается.

— Я не понял… Что за?

Вылетает из машины. Я припадаю к стеклу и на всякий случай раздвигаю колени, позволяя дочери упасть на пол между сиденьями.

— Мама, подними, — недовольно хнычет Марья.

Но я не могу. Закусив губу, чтобы не закричать, смотрю страшное, немое кино.

Тарас с кашлем начинает оседать на землю. К нему подлетает водитель, подхватывает его и… дальше они словно меняются местами. Мужик мешком заваливается к ногам помощника Швецова. А тот, как ни в чем не бывало, распрямляется и очень точным, отработанным движением всаживает в шею водителя маленький инсулиновый шприц. Сталкивается со мной взглядом и прикладывает палец к своим губам, моделируя жест «тихо». Киваю ему в ответ, как китайский болванчик. Мамочка… так страшно, мамочка! И бежать некуда. Зима. Машка. Что они все за люди?

Тарас оттаскивает тело водителя подальше от дороги, а после возвращается в машину и садится за руль. Пристёгивается. Центральный замок щёлкает.

— Пристегнись, — оборачивается на нас и хмуро разглядывает мое перепуганное лицо. — И дочь пристегни. Быстро поедем.

Выполняю его распоряжения потому, что они в любом случае сейчас здравы.

— Куда вы нас везёте? — решаюсь я на вопрос. Не для себя, для Маши я обязана попробовать говорить.

— Варвара, — тяжело и резко выдыхает Тарас. — Все будет хорошо. Поверь мне и не мешай вести машину.

От абсурдности заявления я начинаю икать и смеяться. Это истерика…

Он, выругавшись, кидает мне на колени бутылку воды.

— Пить хочу! — тут же оживает Марья.

Откручиваю крышку и отдаю ей бутылку.

— По-ве-рить? — переспрашиваю тихо и наклоняюсь к водительскому сиденью. — Вы на моих глазах, голыми руками человека убили…

— Он жив, — обрывает меня Тарас. — Просто оглушён и обколот. Даже замерзнуть не успеет. Потапыч заберёт.

— Потапыч?

— Лесник, у которого вы елку покупали, — поясняет мне Тарас.

Абсурдно, но этот факт меня успокаивает. А ещё порождает тысячу новых вопросов, которые я пока не решаюсь задавать, потому что скорость машины действительно становится опасной. Переваливает за сто пятьдесят.

Примерно через десять минут мы сворачиваем в пролесок, едем по узкой дорожке посреди сугробов и попадаем на маленькую поляну с деревянным домом, чем-то очень похожим на жилье того самого лесника. Только менее ухоженное.

Тем не менее, выглядит место обжитым. Колодец, несколько бочек, сарай. Возле его стены небольшая кладка дров.

— Это старая база лесничества, — вдруг говорит Тарас, словно отвечая на мой немой вопрос. — Мало кто о ней знает.

— Зачем мы здесь? — спрашиваю тихо.

— Затем, — оборачивается помощник Швецова и грустно ухмыляется. — Что дура ты красивая, Варвара. И жизнь тебя ничему не учит. Пойдём… — переводит взгляд на Марью. — Я тебе настоящих волчат покажу.

— Что? — выдыхаю ошарашено.

— Передержка здесь, — кивает на дом помощник Швецова. — Для мелких.

Внутри деревянной постройки оказывается неожиданно тепло. Пыльно, сильно пахнет животными, по всюду разбросана солома, но, в целом, вполне уютно и терпимо.

Я помогаю дочери раздеться и вешаю нашу одежду прямо на дверной косяк. На всякий случай поближе к выходу. Из-за небольшой загородки в углу комнаты доносится возня и поскуливание.

— Вот они…

Тарас уверенно отпускает туда руку и достаёт щенка. Нет, Боже, конечно, не щенка. Вытянутая мордочка, глазки-бусины, острые, внимательные уши и шикарный хвост.

— Собачка, — хихикает Марья.

— Это не собачка, — качает головой Тарас. — Это настоящий волк. Хочешь подержать?

— Да! — Марья смело тянет руки.

— Не надо! — дергаюсь я. — Вдруг они больные…

Тарас игнорирует меня.

— Что вы делаете?! — Пытаюсь перехватить волчонка сама.

— Здоровые, — морщится помощник Швецова. Все-таки отдаёт животное Марье, показывая, как держать. — Браконьеры мать их застрелили. Хорошо, что хоть уже сами жрать умели. Вот тут, за ушами гладь, — подсказывает Маше.

Мы сталкиваемся с Тарасом взглядами. Я чувствую, как по моим щекам начинают бежать слёзы.

То есть, вот волчат ему жалко. А нас? Нас хоть кому-нибудь вообще жалко?

Срываюсь к небольшом окну и отворачиваюсь, пользуясь моментом, что дочь занята.

Помощник Швецова подходит ко мне сзади.