Сяо Тай и клан Феникса

— Серьезней некуда. — Гуань Се аккуратно ставит фишку на доску, блокируя следующий ход Сяо Тай: — этим ребятам была назначена мучительная смерть, кого-то через Тысячу Порезов, кого-то через четвертование, кого-то через растворение в бочке с уксусом… словом они были рады такой замене. Господин Шибуки привел троих человек в комиссию и попросил любого — не самого младшего Лао, который намеренно мог бы ослабить свой удар, но любого — проверить, сможет ли он одним ударом меча цзянь — рассечь так, как рассекли старого евнуха, господина Минтана. Начальник стражи, господин Мун взял меч и нанес удар… ты права, Седьмая, кровищи было хоть отбавляй, да и разрубил он его знатно, почти до половины грудины.

— Легкое лезвие меча цзянь не предназначено для такого. — бормочет Сяо Тай, склоняясь над доской: — он скорей как рапира, им наносят в основном колющие удары. Впечатляющий силы удар у этого начальника стражи. И что же было дальше, Второй Брат?

— Дальше господин Шибуки попросил попробовать повторить это же, но с мечом дао, или даже да-дао. Лезвие дао искривлено, как у монгольской сабли. Лезвие Да Дао — тяжелое и широкое. Используя Да Дао, Большой Меч со снятыми кольцами на обухе, начальнику стражи все же удалось разрубить следующего преступника почти пополам… но это был именно рубящий удар, а не режущий. Кости были раздроблены по краям, от них откололись мелкие осколки. Кстати, к этому моменту парочка членов комиссии уже потеряли сознание от происходящего. — Гуань Се усмехается своим мыслям и закрывает глаза, словно вспоминая что-то очень приятное: — надо сказать, что это было… поучительное зрелище.

— Так откуда ты знаешь Отшельника. — кивает Сяо Тай, достает новый черно-белый камушек и ставит его на доску прямо перед белым камушком Второго Брата.

— Да. Господин Шибуки сделал движение, и прежде, чем мы увидели, что именно он сделал — он уже вытирал лезвие своего меча клочком рисовой бумаги, а третий преступник просто развалился на две части. Наискосок, от плеча к бедру. Идеальной гладкий и ровный разрез, именно разрез. Кость выглядела так, словно ее разрезали пилой — ни одного скола или трещины, словно это не кость, а мягкое масло. Господин Шибуки доказал, что такой разрез — не получится сделать мечом цзян. Прямое лезвие просто не способно на такое, оно рубит, а не режет. Такое возможно сделать лишь искривленным, двуручным клинком… которое должно быть в руках тренированного мечника. Тренированного именно для таких вот разрезов. Но самое главное… он обратил внимание на то, что при такой силе удара, остроте лезвия и качестве стали — мечнику ничего не стоит разрубить человека именно надвое, пополам. Однако и господин Шибуки, и неизвестный злоумышленник — оставили небольшой кусок кожи, который соединял одну половинку тела с другой. Господин Шибуки рассказал, что у мечников с Островов это считается высшим шиком, разрубить, оставив голову висеть на клочке кожи, чуть-чуть не доведя лезвие, не пронося его через все тело. Это показатель степени контроля мечника над своим мечом. Остановить лезвие, оставить удар… этим мечник показывает, что это он контролирует меч, а не наоборот. Говорят, что наиболее талантливые из таких мечников могут разрубить муху на плече у человека, не коснувшись кожи или одежды. И… господин Шибуки явно из таких. Ты проиграла, Седьмая.

— Чего это я проиграла? — ворчит Сяо Тай, вглядываясь в доску: — еще много места.

— Да, но в конечном счете ты проиграешь. Следует признать, что в го ты играть не умеешь. Что же… зато у тебя есть другие таланты. Никогда бы не поверил, что кто-то может уговорить Отшельника Шибуки изменить своей клятве. Не такой он человек. Ты заколдовала его? — Гуань Се оглаживает свою куцую бороденку, которой он почему-то очень гордится.

— Второй Брат прав, как всегда. — качает головой Сяо Тай: — поистине, мудрость его поражает эту недостойную. Действительно, Отшельник никогда бы не изменил своей клятве.

— Значит, у этой Седьмой в рукаве есть заклинание, воздействующее на разум? — Гуань Се наклоняет голову и испытующе смотрит на нее: — в самом деле? Если такое заклинание существует, то… это поистине страшное заклинание, это пик Темного Искусства. Изменить сущность человека, заставить его подчиниться своей воле… это страшно.

— Такой человек как Шибуки Ай, Первый среди Семнадцати Сильных Клана Лазурного Феникса — никогда не предаст своей клятвы. Потому такие как он невероятно ценные союзники и очень тяжелые соперники. Опасные враги. Но я и не пыталась заставить его нарушить свою клятву. Нарушить контракт. Изменить слову. Нет. Я напомнила ему о его долге и попросила исполнять свой долг, свое слово, подписанный контракт — полностью. От начала и до конца. Он никогда бы не послушал меня. Он слушает только себя. А я… просто помогла ему услышать свой собственный голос, только и всего. — пожимает плечами Сяо Тай: — и где я тут проиграла? Продолжаем?