Сяо Тай и клан Феникса

— А я и не выиграл. — признается Гуань Се: — играть надоело. У тебя ум быстрый и последовательный, но просчитать вперед на тридцать ходов никто не может. Я… предположил. Го это тебе не шахматы, тут мат в два хода не поставишь.

—?!. Второй Брат, ты обманщик!

Глава 23

Глава 23

Интерлюдия Клан Феникса

Тело лежало на полу, белая кожа была покрыта черной сеточкой вен. Раскинутые в стороны руки, широко раскрытые, словно в недоумении, глаза, уже подернутые посмертной дымкой.

— Обнаружили только утром. — говорит Старейшина Боджин и складывает руки, пряча ладони в рукавах: — молодая жена одного из Южной Стражи, Мо Гуаня. Этот Сянь Фэнхуан начинает обходится нам все дороже.

— Жена стражника? — Глава Шао опустил взгляд, изучая тело женщины, которая лежала на мраморном полу: — как это вышло?

— Как вышло? Будто ты не знаешь, младший Шао. Никто не сказал этому стражнику что тащить свою молодую и красивую жену в Твердыню Фениксов — опасно. А ты своим личным распоряжением запретил Сяню заводить новых наложниц. Запретил приближаться к кухонной или дворовой прислуге. Но тигр не может изменить своих полос, раз попробовав человечины он обязательно выйдет на тропу снова… — Старейшина Боджин вздыхает: — кому-то придется объяснить стражнику Мо Гуаню что произошло с его женой. Неприятная обязанность.

— Меня не волнует стражник… — начинает было Шао, но Старейшина поднимает руку.

— Капитан стражи, — поправляет его Боджин: — тебя не волнует капитан нашей Южной Стражи. Наверняка тебя не волнует и мое мнение по этому вопросу, а, младший? Тогда скажи, мне зачем мы с самого раннего утра строим над телом этой молодой девушки? Уж я найду себе зрелище получше, чтобы не сбивать аппетит перед завтраком. Если все так просто, то прикажи и выкинем ее тело в мусор, а ее мужу снесем голову за измену, или на что там в последнее время так любит ссылаться этот сосунок Сянь? Это же ты его научил?

— Старейшина Боджин… старина Бо. Послушай… — морщится Шао, словно от зубной боли: — ты же помнишь для чего все это нам. Мне и самому не по нраву закидоны юного наследника Сяня, но все идет так как идет. Как и должно было идти, согласно традициям и обычаям, завещанным нам предками.

— Клан Лазурного Феникса, символа возрождения из пепла, пройдя через огонь страданий. Как же. — хмыкает Боджин: — я понимаю, когда грязь странствий и шрамы сражений делают из мальчика мужчину, я не против этого. Я и сам в свое время прошел горнило Огня Лазури, но устраивать такое своими руками… мне кажется, что ты и молодежь из Совета как-то уж слишком произвольно трактуют наследие предков.

— Разве? У нас в руках — будущее Клана, будущее искусства культивации, будущее всех заклинателей, и если ставки так высоки — то я готов пожертвовать всей Южной Стражей и их женами, детьми и родителями. Ради Высокого Дела.

— Совсем вы с ума сошли с вашим Высоким Делом. — Старейшина Боджин подбирает полы своего одеяния и, кряхтя — опускается на колени рядом с телом, закрывает глаза девушки и некоторое время смотрит на нее. Встает, отряхивает одежду и поворачивается к Главе.

— Совсем еще девочка. — качает он головой: — тебе совсем ее не жалко? Каменное сердце Главы Шао известно всему Северо-Западу, как тебе спится с ним, Глава Шао.

— Мне жалко. — отвечает Шао: — мне жалко ее. Она — молодая девушка, которую убил наследник Клана. И сейчас мне придется менять капитана Южной Стражи. Которого я не хочу убивать, но не могу и оставить на посту. Его лояльность… она скомпрометирована. Мне придется делать кадровые перестановки, мне придется выплачивать откупную родственникам. Лично говорить с ее мужем. Может быть, если он не откажется от идеи мести — придется убить его. Так что мне не просто жалко ее. Мне досадно, что наследник так ничему и не научился.

— Да? А я думал, что таков и есть ваш Великий План — создать монстра своими руками, вырастить самодовольное, эгоистичное и невротическое чудовище. Как пугало для внешних врагов. Разве не так? Ты хотел монстра — ты получил монстра, Глава. Вот только… ты хотел вырастить цепного цербера, который наводит ужас на всех вокруг, настоящее чудовище, а получил комнатного пуделя, который вызывает не ужас, а презрение и отвращение. По твоей задумке Сянь должен был стать Темным Властелином, по аналогии с Темной Госпожой. По аналогии с…

— Не смей произносить ее имя в этом доме! — шипит Глава Шао: — довольно этого!