Сибирь. Эпопея века \\ Сибирский вызов

Не исследовано еще, например, как формируется современный сибирский характер — явление чрезвычайно сложное, многоплановое, психологически интересное. Когда мы говорим о сибирском характере, то обязательно на память приходит традиционное, особенно прочно утвердившееся в годы войны: сибиряк — это мужество, твердость, умение выстоять, смекалистость. Нынешний сибиряк тоже обладает этими достойными качествами, но к ним приплюсованы и новые: образованность, техническая грамотность, увлеченность делом, которому он служит. Нынешний сибиряк — это не только человек, который здесь родился, привязан к местной земле, так сказать, географически, существом своим. Нынешний сибиряк — это явление многонациональное: в одном только, например, Надымском районе на газовых месторождениях живут и работают люди более 40 национальностей. Нынешние сибиряки — это люди, которые родились и в Тамбовской области, и в Закарпатье, и на Гомельщине, и в Узбекистане, и в Татарии, и в Азербайджане. Не ошибусь, если скажу, что в Сибири работают представители всех союзных республик страны. Все они стали сибиряками. Ибо выдержали бой, прошли трудности освоения, обживания здешней земли, пережили тяжелые пятидесятиградусные зимы, когда металл крошится, как сухой хлеб, отказывает техника, а человек выдерживает — он тянет вперед трассы железных дорог, тянет нефтепроводы, бурит окостеневшую землю в тайге и тундре, чтобы найти газ… И за рычагами путеукладчиков, и на буровой площадке, и в котловане строящейся ГЭС — сибиряк 70-х годов, в паспорте у которого в графе «Место рождения» стоит: Казахстан, Сочи, Киев, Эстония — места от Сибири весьма далекие. И о том, как сформировался такой наш современник, тоже пока еще не сказано. Хотя довольно много написано о таежной сибирской романтике, о романтике палатки и костерного дыма. Но ведь все это уже ушло в прошлое, настала пора другой романтики. Романтики логарифмической линейки и точного расчета, инженерной логики и умения защитить открытие. О том, как геологи порой защищают свои месторождения, сдают их ответственной комиссии, можно, наверное, не один роман написать.

Огромные современные стройки, такие, как БАМ, нефтяная Сибирь, рождают новый тип руководителя — умного, волевого, смелого, умеющего не только выдвигать лозунги и произносить истины — это вещь простая, этому учатся быстро, — а и находить единственно верное инженерное, организаторское, педагогическое решение в создавшейся обстановке. А это трудно, сложно. Очень часто таким руководителем является человек молодой, которому еще нет тридцати или едва перевалило за тридцать.

Чтобы не быть голословным, приведу такой пример. Совсем недавно я был на сибирском Севере, на двух газовых месторождениях: Медвежьем и Уренгойском. Так, на Медвежьем, например, работают начальниками огромнейших промыслов люди, которые выглядят почти что мальчишками: Виктору Загудалову — 26 лет, Александру Ананенкову — 25, Александру Фридману — 26 лет. Причем каждый из них уже прошел путь от простого рабочего до начальника промысла. А каждый из этих промыслов — самый настоящий завод, огромный, мощный.

Где еще можно, например, найти 30-летнего директора завода и 26-летнего главного инженера? Мэру одного из самых северных городов Надыма Филатову — 33 года, второму секретарю горкома партии в том же городе Путилову — 32 года. Средний возраст жителей Надыма — 26 лет. И то Филатов в разговоре подчеркивает, что город, в общем-то, постарел, потому что всю новейшую автоматику, технику на месторождениях должны обслуживать специалисты. Не школяры-новички, не люди, только что пришедшие со студенческой скамьи, а именно специалисты — народ более зрелый.

Помню, как мы, несколько писателей, приехавших из Москвы, бродили как-то по улицам Тюмени — знаменитой нефтяной столицы, и прекраснейшая советская поэтесса Маргарита Алигер сказала, что старые географические названия почти всегда вызывают звуковые ассоциации. «Тюмень… темень… тень… И вдруг вместо какой бы то ни было темени или хотя бы тени — поток солнца и света. И ничего от старого». Почти полдня нам понадобилось, чтобы найти «магистрали» со старыми липами, неизменно встречающимися оврагами и дощатыми домами с завалинками. Поняли мы тогда, что еще год-два — и такой Тюмени уже совсем не будет. Ровно через год мы побывали в Тюмени и снова ходили по тем местам, смотрели, где же те дома, что стояли совсем недавно? Не нашли, не нашли, вот ведь как!

Аэродромы, буровые,
Карьеры медноносных руд
Как мощи символы живые
У нас в сознании живут

— написал, побывав в Сибири, поэт Олег Шестинский.

И приятно, и полезно, когда Сибирь входит в сознание других литераторов, не только наших, но и зарубежных, ибо здесь есть отличные точки для приложения своих сил, здесь работают отличные люди и есть о чем рассказать.

Поэтому очередной сборник «По Советскому Союзу», посвященный Сибири, несомненно, представит интерес для нашего читателя.

Валерий Поволяев