Сибирь, союзники и Колчак т.1

Но Патушинский, который почти накануне в приливе чистосердечия, свойственного ему, как аффектированному человеку, сознался мне, что «он пошел бы в отношении Думы на самые решительные меры, если бы не боялся Гришина-Алмазова» — теперь угрюмо промолчал.

Томск определил содержание следующего периода. Борьба с Гришиным-Алмазовым, борьба за Административный Совет, борьба с замыслами эсеров — вот что ожидало власть вместо практической работы по созданию армии и возрождению экономической жизни.

ГЛАВА VII

НА ПУТИ К ОБЪЕДИНЕНИЮ ВЛАСТИ

В то время как в Томске происходила сессия Сибирской Областной Думы, на Западе — в Самаре и Омске — усиленно готовились к организации всероссийской власти. Этого требовало и политическое, и военное положение.

Число претендентов на политическую независимость росло с каждым днем. Киргизы организовали свое правительство, Алаш-Орду, башкиры декларировали свободу Башкурдистана и организовали свое войско, башкирскую конницу, для участия в боях с большевиками, появилось, как из-под земли, правительство еще не освобожденного Туркестана, и, наконец, рассеянные по всей Западной Сибири тюрко-татарские племена тоже заявили о своей национальной независимости, неизвестно на каких территориальных признаках построенной. Можно было вступить на путь непризнания этих эфемерных и искусственных правительств, но проще и лучше представлялось устранение их при посредстве всеми признанной всероссийской власти.

Военное положение, усложнявшаяся обстановка фронта, выявившаяся трудность борьбы, свидетельствовавшие о необходимости подготовки военных сил и организации единой армии, требовали тоже определенности и устойчивости политических отношений, которые могли быть достигнуты только при единстве власти.

В это время из Европейской России пробирались в Сибирь Н. Д. Авксентьев, Е. Брешко-Брешковская, Аргунов. Эти видные члены партии социалистов-революционеров, как нечерновцы, смотрели на веши иными глазами, чем их товарищи — максималисты из Самарского Комитета и Областной Думы.

За чашкой чая

Во время пребывания в Томске удалось повидаться частным образом с несколькими видными деятелями Сибири. Собрания происходили у одного из областников. На них неизменно присутствовал Г. Н. Потанин, полуслепой и глуховатый, но всегда с интересом прислушивавшийся к разговорам и нередко, несмотря на кажущееся забытье, обнаруживавший интерес и понимание происходивших разговоров. Было трогательно видеть, как его приводил под руку тоже старик уже, с седою бородою, редактор «Сибирской жизни» А. В. Адрианов.

Однажды на таком собрании, вероятно намеренно, встретились Вологодский, Петров, я, как представители Правительства, и известный в Сибири социалист-революционер Колосов. Речь шла о возможности более близкого сотрудничества областников и эсеров. Областники выражали готовность к этому, но вместе с тем и скептицизм. Я указал, между прочим, на неудачный опыт сотрудничества с Западно-Сибирским Комиссариатом.

— Да ведь это «максималисты», — сказал Колосов, — они отличаются от большевиков только приверженностью к Учредительному Собранию; они случайно не большевики только потому, что не захотели из самолюбия пойти в «Асторию» (гостиница в Петрограде, где большевики «ублаготворяли» расположенных к ним членов Учредительного Собрания).

Однако сотрудников эсерам, по-видимому, не понадобилось, потому что Колосов больше по этому вопросу ни с кем не разговаривал.

Интервью Авксентьева

В Сибирь приехал с жаждой коалиции и сотрудничества другой еще более видный социалист-революционер — Авксентьев. Его первое интервью встречено было с одобрением.

Он высказался в пользу коалиции не по партийным, а по деловым признакам и за учреждение власти по сговору существующих областных правительств.

Относительно роли членов Учредительного Собрания мнение Авксентьева было таково. Если действительно Самарский Комитет членов Учредительного Собрания полагает, что собрание 30 и даже 150 членов Учредительного Собрания, почти исключительно социалистов-революционеров, может и должно являться законодательным органом, который построит коалиционную власть и затем будет ее контролировать и законодательствовать, то подобное решение Авксентьев считает политически явно несостоятельным по следующим соображениям: 1) невозможно представить себе создания и функционирования коалиционной власти под контролем и при законодательствовании представителей одной партии; никто в коалицию при таком условии не пойдет, никакой общенациональной власти не создастся, власть же исключительно партийную, в особенности при настоящих условиях, Авксентьев считает гибельной и для основных задач, стоящих сейчас перед Россией, и для самой партии; 2) самое собрание 30-50 членов Учредительного Собрания, исключительно по своему лишь усмотрению строящее центральную власть, не может и не будет считаться широкими слоями населения компетентным и законным представителем всенародной воли.