Сибирская эпопея

Ермак, возглавлявший 540 казаков, к которым присоединились триста вооруженных ополченцев¹⁷⁵ из владений Строгановых, выступил в поход. Благодаря ему Московская Русь получит Сибирь и станет могущественной империей. Конечно, казачий атаман не осознавал всей важности своей миссии, как не осознавали исторической значимости момента Кортес и горстка его конкистадоров, осадивших Теночтитлан, ставший потом Мехико. Да и заказчики, хотя и предчувствовали огромный экономический потенциал новых земель, не предполагали, к какому историческому повороту приведет экспедиция Ермака. Казаки шли за трофеями. Татарский хан Кучум уже более десяти лет не платил ясак, значит, его сундуки набиты битком. В ханских подземельях должны скопиться груды мехов, мешки золота. Согласно контракту, который Ермак и его есаулы заключили со Строгановым, казаки должны были, вернувшись целыми и невредимыми с добычей, расплатиться с нанимателями. В случае неудачи, если им не суждено было вернуться, они просили Строгановых помолиться за упокой души. Но, конечно же, казаки надеялись прийти обратно к своим семьям живыми и здоровыми.¹⁷⁶

* * *

В течение следующих веков атаману Ермаку приписывалось множество самых разных замыслов. В соответствии с господствовавшей идеологией и политическими нуждами казаков могли описывать как беглых разбойников, изыскивавших любые средства, чтобы избежать преследований властей. Согласно этой теории, Ермак и его товарищи нашли убежище на краю света, у Строгановых, и те, опасаясь иметь на своей земле опасных бандитов и оборванцев, сумели чудесным образом избавиться от них, отправив еще дальше, к черту на куличики.¹⁷⁷ Такова интерпретация историков XVIII и XIX веков, которые видели в волжских казаках прежде всего людей, находившихся вне закона, жадных до добычи мародеров. Согласно более поздним версиям, казаки являлись завоевателями, героями, потрудившимися во славу царя и государства, или небольшой общиной, действовавшей в национальных интересах. Не меньший разнобой царит и в оценке Строгановых, которым приписывается роль то помощников царя, то провинциальных землевладельцев, то алчных купцов. По одной из версий, они сознательно и целеустремленно реализовывали стратегию, которой сам Иван Грозный не был в состоянии заниматься,¹⁷⁸ по другой – они были насмерть перепуганы появлением в их деревнях нищих казаков.¹⁷⁹ Наконец, согласно третьей версии, купцы готовы были пойти на все, чтобы подобраться к богатствам коренных народов. Очевидно одно: Русь готовилась к неслыханному расширению границ, однако изначальный импульс исходил не от царя и не от государства. Он исходил от купцов, твердо решивших защищать свои интересы, пусть и доверившись наемникам. Они пошли на сотрудничество с казаками, оценив их смелость, их готовность к лишениям и жертвам.

Наверняка у Строгановых были самые противоречивые соображения, но, главное, им хотелось вернуться к спокойной жизни, к порядку и безопасности. Бунты туземных народов, набеги остяков, манси или татар заставляли их остро чувствовать свою уязвимость. Летом 1582 года – третий год подряд – на их владения напало небольшое войско татар под предводительством Алея, сына Кучума. Не было ли оно связано с появлением казаков Ермака? Как бы то ни было, братья Строгановы с облегчением наблюдают, как татары снимаются с места и отправляются севернее, в сторону царских земель, к небольшому городу Чердынь. Строгановы знают, что им не приходится полагаться на царя. Иван Грозный не в состоянии защитить их. Более того, его намерение выслать карательную экспедицию в Сибирь вызывает у них большие опасения. Иван Грозный, вынудив, по сути, Строгановых двинуться на земли Кучума и расширить таким образом границы страны, был не готов после страшного поражения на Балтике вступить в новую войну. Строгановы лучше, чем кто-либо, понимают, как поведет себя царь: что бы ни произошло, он отойдет в сторону, а они станут единственными ответчиками. Каждый, кто жил при Иване Грозном, понимал, какой может быть цена за неосторожность.