Сибирская книга мертвых

Господи, благослови.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Аминь.
Так бы шел, мой горб', против Солнца,
Супротив Луны,
Поперек всех часов суточных,
Поперек зорь утренних и вечерних,
Поперек всех дорог и тропинок.
Пошел бы по дороге прямой,
Так бы шел гладко да ладно,
Каким раб Божий (имя)
До тебя был, до тебя жил.
Сойди, горб постылый,
До любой могилы,
Вон их сколько тут.
Ходи поперек их, ходи наискось.
С раба Божия (имя) скок
До гробовых досок.
Тебе чужая сторона, а ему прямая спина.
Аминь.

Нельзя, чтобы об этом знала крестная мать больного.

От паралича ног

Найдите на кладбище некрашеный крест. Завяжите на нем новое полотенце на три узла. На каждый узел говорите:

Кланяюсь тебе, крест.
Как мимо тебя, крест,
По кладбищу люди ходят,
Так и мои ноги будут ходить. Аминь.

Нельзя отвлекаться при этих словах и вертеть головой. Делают так три раза. Обычно паралич уходит, и человек начинает ходить, как и прежде, до болезни. При слове «кланяюсь» следует поклониться.

Заговор от туберкулеза

Заговор читают на горячее молоко после заката, перед сном.

Читать нужно так:

Шел Бог через сухой лог.
К кладбищу подошел,
Три старые могилы нашел.
В могилах мертвецы зарыты.
И речат те мертвецы:
– Боже, ничто нас теперь уже не тревожит.
Кровушка наша стоит,
Головушка не болит.
Сердце не колет, не ноет,
Легкие не беспокоят.
Господи, также бы и у меня, (имя),
Все мои боли онемели, легкие не болели.
Будьте же, все мои слова, крепки,
Станьте же, все мои слова,
Лепки – на ныне, на вечно, на бесконечно.
Все, что мной было сказано,
Господом Богом будет приказано.
Ключ моим словам, замок моим делам.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.

Если Бог покарал бесплодием

Из письма в газету «Магия и Жизнь»: «Случилось это, когда мне было всего восемнадцать лет. Был у меня тогда жених, летчик. Красивый – глаз не оторвать. Когда он приезжал за мною на своей белоснежной „Волге“, все девчонки нашего двора собирались у окон и вздыхали. Все мне завидовали. Еще и профессия такая романтичная.

Глупая я была и молодая. Моим вот родителям жених с самого начала не понравился. Мама сказала: „Беги ты от него, доченька. Сразу же видно – дурной мужик, гулящий. Поматросит и бросит. Глаза у него блудливые“.

Но я и слышать ничего не хотела.

В моем воображении я уже в пышном белом платье подставляла ему безымянный пальчик руки – чтобы жених надел на него колечко.

Встречались мы все лето и часть осени. Это был самый красивый роман в моей жизни.

А в октябре, когда наступили холода, я вдруг занемогла. По утрам меня подташнивало, спать все время хотелось. Я решила, что это грипп, но мама заметила симптомы и отволокла меня на анализы. Выяснилось, что я беременна. Я очень обрадовалась – визжала от счастья. А мама моя только головой качала. Все-таки она у меня очень проницательная и хорошо разбирается в людях.

Когда я сообщила летчику о том, что он скоро станет счастливым папой, он, к моему удивлению, нахмурился, начал задавать обидные уточняющие вопросы. Точно ли я уверена, что ребенок от него. А вот ему друзья передали, что когда он был на смене, я с неким Вованом из соседнего двора по парку гуляла.

„Ты что, – чуть не плакала я, – Это же Вовка, он мне как брат, росли вместе! Да и не гуляла я с ним – встретилась просто случайно, поболтали немного…“

В общем, летчик был тверд. Он не готов стать отцом. И настоятельно рекомендует мне сделать аборт. Я плакала, умоляла, но он остался неприступным.

– Дети у нас будут позже. Вот встанем на ноги, ты институт закончишь.

– Но этот ребенок уже есть! Он уже существует! И растет в моем животе.

– Дело твое, – скривился жених, – Но знай, что, если ребенка оставишь, меня больше не увидишь никогда. А если сделаешь, как я прошу, через год мы поженимся. Мне предлагают работу в Германии, с собою тебя возьму. Там и родишь.