Сибирская кровь

5 декабря 1917 года революционные матросы эсминцев «Гаджибей» и «Фидониси» расстреляли в Севастополе на Малаховом кургане весь офицерский состав своих эсминцев²⁰². К вечеру того же дня резня офицеров шла уже по всему Севастополю. В Евпатории большевики утопили в море всех схваченных членов офицерской дружины на глазах у их родственников, арестовано свыше восьмисот «контрреволюционеров» и «буржуев», степень виновности которых определяла организованная из местных и севастопольских революционеров судебная комиссия. Многих арестованных тут же казнили и сбросили в море. В январе 1918 года краснофлотцы и красногвардейцы устроили смертоубийство сотен офицеров и случайных прохожих на улицах Симферополя, Феодосии и Ялты. В следующем месяце в крупнейших городах Крыма ими устроена очередная вспышка безнаказанных массовых убийств.

5 января 1918 года в Петрограде по приказу руководства большевиков расстреляна из пулеметов мирная демонстрация в поддержку Учредительного собрания, десятки граждан были убиты, сотни ранены.

Ровно через полгода председатель Всероссийского ЦИК (формальный глава высшей законодательной и распорядительной власти в РСФСР) Яков Свердлов на съезде Советов открыто призвал к «массовому террору», который необходимо проводить против «контрреволюции» и «врагов советской власти». Главарь большевиков Владимир Ленин 9 августа 1918 года дал указание одному из губисполкомов: «Необходимо произвести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города». Ему вторил руководитель вооруженных сил советской республики Лев Троцкий: «следует знать, что не позднее чем через месяц террор примет очень сильные формы по примеру великих французских революционеров. Врагов наших будет ждать гильотина, а не только тюрьма». В том же августе большевики потопили в Финском заливе баржи, наполненные офицерами, многие из которых были связаны по двое и трое колючей проволокой.

Примерно тогда же появилась совместная инструкция ЦК РКП(б) и ВЧК для своих питерских сообщников следующего содержания: «Расстреливать всех контрреволюционеров. Предоставить районам право самостоятельно расстреливать… Взять заложников… устроить в районах мелкие концентрационные лагери… Принять меры, чтобы трупы не попадали в нежелательные руки…»[349].

31 августа 1918 года к массовому террору призвала центральная большевистская газета «Правда»: «Наши города должны быть беспощадно очищены от буржуазной гнили. Все эти господа будут поставлены на учет и те из них, кто представляет опасность для революционного класса, уничтожены».

Принимались и официальные документы. Так, согласно постановлению СНК РСФСР от 2 сентября 1918 года, «обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью», республика освобождается от «классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях», «подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам». И уже на следующее утро в газете «Известия» появилось сообщение о расстреле Петроградской ЧК свыше пятисот безвинных заложников.

5 сентября 1918 года вышел декрет «О красном терроре» с узаконением большевиками убийств и насилия, возведения террора в ранг государственной политики. Феликс Дзержинский, председатель ВЧК при Совете народных комиссаров РСФСР, призвал рассматривать его как закон, который наконец-то наделил чекистов «законными правами на то, против чего возражали до сих пор некоторые товарищи по партии, на то, чтобы кончать немедленно, не испрашивая ничьего разрешения, с контрреволюционной сволочью». Другой руководитель ВЧК, глава подразделения по борьбе с контрреволюцией Мартын Лацис так определил перед своими подчиненными «смысл и сущность красного террора»: «Мы не ведем войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который мы должны ему предложить, – к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого».

Член ЦК РКП(б) Григорий Зиновьев тогда же открыто потребовал: «Нужно уподобиться военному лагерю, из которого могут быть кинуты отряды в деревню. Если мы не увеличим нашу армию, нас вырежет наша буржуазия. Ведь у них второго пути нет. Нам с ними не жить на одной планете. Нам нужен собственный социалистический милитаризм для преодоления своих врагов. Мы должны увлечь за собой девяносто миллионов из ста, населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить – их надо уничтожать».