Сибирская вендетта

Полковник выглядел растерянным. Бросил тоскливый взгляд на будку охранника, но позвать на помощь не решился. Опустил голову и сел за руль, Андрей занял соседнее сиденье.

— Поехали, — сказал Андрей тихо.

— Куда?

— Мне всё равно. Если хотите, можно к вам. Или в кафе какое-нибудь, только чтобы тихо было. Разговор будет серьёзный.

Полковник обречённо кивнул.

— Хорошо. Поехали на тринадцатый километр. Там никто не помешает. Шашлыки закажем, — закончил не очень уверенно. Он всё не мог прийти в себя. Изредка взглядывал на Андрея и сразу отводил взгляд, словно ожёгшись. Андрей ждал какого-нибудь подвоха, однако ничего такого не случилось. Через двадцать минут они вошли в зал ресторана, расположенного на знаменитом Байкальском тракте среди вековых елей и сосен. В зале было сумрачно и пусто. Тихо играла музыка, сонные официантки с трудом передвигались на высоких каблуках. Место было самое подходящее для неторопливого разговора.

Полковник заказал шашлыки, какие-то диковинные салаты и бутылку водки, предупредив, что платить будет сам. Андрей не спорил. Глядел рассеянно по сторонам, машинально что-то отвечал и ждал, когда принесут заказ. Когда официантка заставила стол закусками, пришлось выпить за встречу, затем несколько минут сосредоточенно жевать жёсткое мясо и делать вид, что всё у них чудесно — обедают два приятеля, жуют шашлык, пьют водку, тыкают вилкой в широкие тарелки со свежими огурцами и капустными листьями… Однако ничего чудесного в их встрече не было — оба это понимали, и оба готовились к словесному поединку, а может, и к чему похуже.

Наконец, полковник не выдержал.

— Не ожидал тебя увидеть, Андрюша. Думал, что тебя уже нет в живых!

Андрей проглотил кусок мяса и запил газировкой из высокого стакана.

— Не мог я помереть, не повидавшись с тобой, — проговорил с расстановкой и глянул полковнику в переносицу. — А поговорить нам есть о чём, ведь верно?

Тот опустил голову.

— Я виноват перед тобой. Очень виноват. Ты, конечно, не поверишь, но я не мог поступить по-другому!

После этих слов у Андрея рассеялись последние сомнения. Да и чего тут неясного? Сдать его братве мог только Виктор, потому что он единственный достоверно знал о том, что произошло в злополучный декабрьский вечер, знал также и место, где можно было найти Андрея. Но последние слова озадачили Андрея. Как это он не мог поступить по-другому?

Андрей придвинул кресло вплотную к столику, наклонился.

— Ты знаешь, Виктор, я на тебя не сержусь, честное слово. Лично ты мне не нужен. Я лишь хочу во всём разобраться.

— В чём ты собрался разобраться? — переспросил полковник, вскинув голову.

— В бардаке, который творится в стране! Кто в этом виноват!

Полковник несколько минут напряжённо всматривался в лицо Андрея, потом сделал неопределённый жест.

— В этом бардаке, как ты выразился, никто не виноват. Или виноваты все в равной мере.

— Так не бывает.

— Бывает, Андрей. И это как раз тот случай. Каждый народ достоин своих правителей… Слыхал, небось?

— Ты мне зубы не заговаривай, — с нажимом проговорил Андрей. — Я эти сказки про народ и про правителей уже слышал. Брехня всё это! Если ты плохой правитель, то нечего сваливать на народ. Кто тебе мешает честно править?

— Никто, — согласился полковник. — Но кто тебе мешает избрать другого правителя, который бы не жульничал, не обманывал и не совершал преступлений против своего народа?

— А меня об спросили?

— Тебя, быть может, и не спросили, но всё это произошло при твоём молчаливом согласии. Раз плохой правитель пришёл к власти, значит, все остальные не лучше, а все мы не очень-то этим делом возмущены. Вот и получили то, что заслужили.

— Интересно ты рассуждаешь! Что же нам теперь, революцию устраивать?

— Этого я не знаю. Кто-то революцию устраивает, а кто-то формирует такое государственное устройство, при котором жулики не могут сделаться господами. Каждый народ идёт своим путём.

Андрей подпёр голову рукой. Полковник говорил складно, и в то же время Андрей точно знал, что полковник не прав. Не прав потому, что он сам жулик. А жулику не позволено рассуждать ни о правителях, ни о народе, ни о государственном устройстве, ни о справедливости. Поэтому он не стал спорить, а спросил будничным голосом:

— Скажи, Виктор, что тебя заставило сдать меня братве. Меня только это интересует. Я не буду тебе мстить. Ты только объясни.

Полковник задумался на секунду и начал так:

— Хорошо, я попробую. Но только обещай мне, что ты никому не расскажешь о нашем разговоре.

— Обещаю, — сказал Андрей. — Да и кому рассказывать? В моём-то положении!

— Всё дело в том, что все мы — пешки в одной мерзкой игре.

— Ну ты это, ближе к делу, — проворчал Андрей.

Полковник налил себе водки. Он уже изрядно захмелел. У Андрея тоже шумело в голове, но он твёрдо знал — кто он и где находится; в случае чего он спуску никому не даст.

— Мне в принципе терять нечего, — сообщил полковник.

— Мне тоже, — поддакнул Андрей.

— Я их не боюсь!

— Кого это их?

— Тс-с-с! — приложил палец к губам. — И у стен есть уши!

Андрей откинулся на спинку кресла, посмотрел насмешливо на захмелевшего собеседника.