Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Алексей проводил время и на соляных приисках. Когда в 1692 году российский государственный караван, возглавляемый голландцем Эвертом Избрантом Идесом, на пути в Китай прошел через Соликамск, Алексей Филатьев принял руководителей каравана у себя. Адам Бранд, немец, написавший дневник путешествия, описал, как посла Идеса и бóльшую часть свиты пригласили в «имение» «московского гостя по имени Алексей Астафьевич Филатов» «на большой банкет». Дом был расположен в 20 верстах от Соликамска, где, по словам Бранда, царь содержал более 20 тысяч рабочих, добывающих соль1075. Там члены посольства «очень веселились, так как каждый старался ответить на любезность любезным дружелюбием, что пришлось очень по сердцу нашему хозяину». Если за обедом и были подняты темы о здоровье отца Алексея (умершего в мае 1692 года) или о грядущих соляных войнах с соседями, Бранд об этом не сказал ни слова. Что доклад Бранда передает, так это энтузиазм Алексея Остафьевича в отношении кораблей. Филатьевы были вовлечены в проект, милый сердцу царя Петра I, – кораблестроение. Дневник Адама Бранда позволяет нам на минутку взглянуть на личность Алексея Филатьева – целеустремленного русского предпринимателя, готового пустить в дело свое новейшее приобретение. По словам Барона, Петр с его влюбленностью в море и морскими устремлениями принудил гостей заняться судостроением против их воли, хотя у них не было ни нужного опыта, ни желания этим заниматься1076. Однако рассказ Бранда о том, как Алексей Филатьев гордо демонстрировал свою собственную судостроительную верфь путешественнику, показывает, что он был искренне заинтересован в этом. По словам Бранда, «наш хозяин велел приготовить два больших судна, грузоподъемностью 800 ластов каждое, отправку которых он задержал до нашего приезда, и мы своими глазами видели, как много на них было народу, и какая была установлена дисциплина. На каждом из судов было по пятьсот рабочих, работавших посменно, что уже говорило о порядке и дисциплине. Когда одна группа гребцов уставала и теряла силы, на весла садилась другая, потом опять прежняя. На это было приятно смотреть»1077. На дворе был 1692 год, еще оставалось несколько лет до того, как любовь к кораблям станет необходимым условием, чтобы приобрести благоволение Петра. Как знать, не Филатьев ли заразил Петра своей любовью к судостроению? В любом случае Петр был впечатлен его знакомством с другими нововведениями, малоизвестными в тогдашней России и, возможно, происходящими из Западной Европы. В письме архангельскому воеводе в 1693 году Петр велел прислать ему «органцы маленькие, о которых ведает гость Алексей Филатьев»1078.

К 1690‐м годам Филатьевы были опытными деловыми людьми, к тому же они научились у своего отца главным принципам выживания. Филатьев знал, как нелегко добиться успеха в Сибири, и понимал, в какой серьезный бой он вступает, когда в 1694 году пошел против Матвея Петровича Гагарина, могущественного и известного своим мздоимством губернатора Сибирской губернии, незаконно конфисковавшего у людей Филатьева 4480 рублей1079. Можно задаться вопросом, были ли одни злоупотребления Гагарина причиной того, что Филатьев сменил тактику, – прежде он предпочитал «договариваться» с сибирскими воеводами. Или же, может быть, Филатьев надеялся таким образом нейтрализовать конкуренцию своей сибирской торговле, которую он старался развивать новаторскими методами? В этой нише Филатьев встретил не одного серьезного конкурента. Иркутский воевода Иван Петрович Гагарин и его брат, нерчинский воевода Матвей Петрович Гагарин, занимались китайской торговлей параллельно своим государственным функциям, превращаясь таким образом в конкурентов гостям, старавшимся развивать ту же самую торговлю, – конкурентов, имевших в своем распоряжении военные силы и государственную власть.

Филатьев был не единственным купцом, у которого возникли проблемы с Гагариным. Имевший более низкий ранг купец гостиной сотни Г. Григорьев подал царю челобитную, обвинив М. П. Гагарина в том, что он незаконно отнял у него китайские товары на сумму в 425 рублей1080. В конечном счете злоупотребления Гагарина, посягавшего в том числе на людей, обладавших собственным влиянием, стали слишком вопиющими, чтобы их можно было игнорировать. Желание Петра продемонстрировать, как сильно изменилась Россия, проявлялось в его готовности показательно карать тех, кто не соответствовал его представлению об империи верных и послушных служилых людей. Это и решило судьбу Гагарина. После долгого расследования и восстановления на службе, а потом окончательного приговора, в 1721 году он был повешен1081. Это была одна из нескольких театрально ярких публичных казней в годы царствования Петра – в частности, в 1701 году дворянин был казнен за взятку в 5 рублей1082. В то время как Петр вел показушную борьбу с коррупцией, его самый близкий сподвижник, Александр Данилович Меншиков, принимая взятки и оказывая услуги, собрал совершенно гигантское состояние и при жизни Петра за это наказан не был.