Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Норицыны приобрели репутацию людей опытных и хорошо знающих Сибирь. Тесно связанные с привилегированными купеческими сетями, они тем не менее держались на особицу. Например, в 1691 году, когда приказчик гостя Ушакова умер на пути из Китая, немного не доехав до Сольвычегодска, Ушаков нанял Алексея Норицына, представителя по крайней мере четвертого поколения Норицыных, вовлеченных в сибирскую торговлю, чтобы тот собрал оставшиеся после умершего товары1416. Это было весьма ответственное поручение, но Норицына нигде не называли агентом Ушакова. Алексей Норицын сам активно торговал в Сибири на протяжении предыдущего десятилетия и продолжил торговать после этого. В 1697/98 году он зарегистрировал небольшой груз пушнины в Сибирском приказе1417. В декабре 1704 года Алексей Петров сын Норицын (в этой таможенной книге указано его отчество; я предполагаю, что речь идет об одном и том же Алексее) провел около месяца в Тюмени, купив девять лошадей у местных ямщиков, казаков, солдат и посадских людей. Он заплатил за каждую лошадь от полутора до пяти рублей и привез их всех в русские города1418. Возможно, это была торговая ниша, которую для себя нашел Алексей, а возможно, лошади были лишь средством: купцы-Норицыны очень зависели от лошадей как транспортного средства. Например, в 1673/74 году две разные группы Норицыных приехали на верхотурскую таможню: первые нагрузили своими товарами двадцать восемь лошадей, вторые – тридцать одну1419. Кроме того, у этого внезапного затаривания лошадьми могла быть скрытая от наших глаз причина – например, заказ какого-нибудь боярина или князя.

Семья Норицыных использовала те же стратегии, что и другие купцы – как привилегированные, так и простые. Норицыны брали взаймы и давали в долг в родном краю и на кредитных рынках Сибири. Они обращались к царю в Москву за защитой в коммерческих делах. В 1697/98 году в Иркутске Левка Норицын дал 600 рублей взаймы Ивану Ступину, собиравшемуся в Китай. Ступин был служащим Андрея Никитина, племянника гостя Гаврила Романовича Никитина. Они договорились, что Ступин вернет долг в Нерчинске не позднее 29 июня 1699 года. Но за шесть месяцев до срока выплаты Левка обратился в верхотурскую канцелярию, выразив опасение, что не сможет вернуть свой долг. Иван Ступин еще не вернулся из Китая, но Г. Р. Никитин скончался в тюрьме, а его имущество было конфисковано государством. Левка обратился к царю за помощью, попросив его вмешаться и послать письмо нерчинскому воеводе, дозволив и повелев ему разрешить Левке получить долг в соответствии с договоренностью1420. Хотя Левка находился далеко от Москвы, он имел доступ к сетям, по которым передавались новости, и обладал большим опытом, и это позволило ему начать действовать превентивно с целью защиты своих интересов.

История семьи Норицыных наглядно показывает наличие тесных региональных связей между северными русскими городами и Сибирью. Некоторые историки, в особенности С. В. Бахрушин, рекомендовали изучать сибирскую экономическую историю вместе с историей северных русских городов1421. Им было бы приятно узнать, что это мнение подтверждают семейные предприятия Норицыных; и не только они. Чаще всего в Сибирь ездили не гости и даже не купцы гостиной сотни, но торговцы из северных русских городов Устюжского уезда, регулярно возвращавшиеся с грузом пушнины и тканей в Устюг, откуда они продолжали свой путь – либо на север, в Архангельск, либо на юг, в Москву. Московские купцы редко ездили в Сибирь. Вместо этого они путешествовали по рекам на север в Сольвычегодск и Великий Устюг, где и встречали партии купцов, возвращавшиеся из Сибири.

В источниках зафиксированы следы по меньшей мере двадцати девяти разных мужчин из семьи Норицыных, участвовавших в сибирской торговле между 1624 и 1744 годами. Семья Норицыных зарегистрировала чуть больше шестидесяти сделок, что составляет около трети от общего числа сибирских сделок купцов гостиной сотни, с которыми я столкнулась, проводя свое исследование. Как мне кажется, были и другие семьи, подобные им, – например, семья Ворыпаевых из клана Босовых. Мы можем только строить предположения, было ли невступление в привилегированные корпорации сознательным выбором или так и не реализовавшимся стремлением, и если так, то почему. Барон предположил, что гости использовали свое влияние таким образом, чтобы помешать накоплению богатства низших купцов1422. Хотя я согласна, что гости понимали выгоду от устранения конкуренции, идея Барона, что они несут ответственность за недоразвитый средний класс, не имеет под собой оснований. Это представляется особенно маловероятным в Сибири, где обнаруживаются такие купцы, как Норицыны, руководившие торговлей и находившие свои торговые ниши на протяжении нескольких поколений. Какими бы отрывочными ни были данные о делах Норицыных, их долговременное значительное участие в сибирской торговле указывает на существование обширного круга купцов средней руки.