СИБИРСКИЕ СКАЗКИ

Хан достал самую дорогую шубу. Парень робко надел её. Лиса вокруг его обошла, посмотрела и в плечи воткнула по иголке: начнёт парень озираться по сторонам да себя оглядывать – наколется. Вот он повернул голову направо – уколол щёку, повернул налево – уколол другую. Сидит неподвижно. Боится шевельнуться. А хан думает: «Теперь он доволен шубой!»

Высватали ханскую дочь. Лисица родителям сказала:

– Через два дня приезжайте в гости.

А парень подумал: «Куда они приедут? В ветхий шалаш!.. Нам с женой и то жить негде…»

Поехали они к шалашу. Лиса вперёд побежала, пообещав скоро вернуться.

Прибежала она на змеиную горку, где стоял золотой дом. В том доме жили змеи. Лиса подбежала и крикнула:

– Летит страшная птица – беркут! Сейчас в окно ворвётся – всех расклюёт! Быстрее выползайте! Я вас спасу.

Змеи выползли. Лиса им указала густой камыш: там можно спрятаться. А когда змеи заползли в заросли, она схватила кремень и высекла огонь. Сухой прошлогодний камыш вспыхнул, как порох. Все змеи сгорели.

Лиса встретила молодожёнов, пригласила в дом.

– Теперь всё это – ваше.

Молодой охотник и его жена поселились в том доме. Живут – радуются, лисицу благодарят за помощь.

Охотник пошёл в горы, осмотрел свои ловушки. Принёс домой глухарей, рябчиков. Жена одну часть добычи сварила, другую на костре поджарила.

Приехали в гости тесть и тёща, через порог перешагнули и повалились в разные стороны, поскользнувшись, как на льду. Хан отбил себе печёнку, ханша, еле живая, стонала.

– Скользкий пол придумали! Смерти нашей захотели! – рассвирепел хан. – Разбойники!

Разгневанный, он вернулся домой. Ханша едва добралась до постели. С тех пор они в гости к зятю не ездили.

Охотник с женой счастливо жили, детей вырастили.

Литературная обработка А. Коптелова.

КОРОСТЕЛЬ-ДЕРГАЧ

В давние времена жил на Алтае грозный хан Ай-Каан. Скота у него было как кустов жёлтой акации: не сочтешь. Людей у него было как деревьев в тайге: считать начнёшь – заблудишься. На боку у хана стальной меч висел, в руках – плеть играла. На концах плети – железные кольца. Острее волчьих зубов они тело рвали, больнее змеи-гадюки жалили. Злости хана конца не было, яду в душе его дна не было. Не только люди, превращённые в рабов, хана боялись, но все звери и птицы перед ним трепетали.

Вздумал хан перекочевать на новые пастбища – всех людей поднял, все табуны и стада взбаламутил. Двум серым ястребам, стойбище с воздуха охранявшим, хан приказал:

– Быстрее ветра мою землю облетите, всем птицам скажите: через три дня, когда луна будет круглой, как шаманский бубен, я на новое место кочевать начну. Пусть все летят мне помогать.

Два серых ястреба крыльями земли коснулись, хану низко поклонились, в один миг в голубом небе исчезли.

Двум чёрным собакам, стойбище охранявшим, хан приказал:

– Быстрее горной реки мчитесь, всем зверям на моей земле скажите: пусть прибегут – мне кочевать помогут.

Две чёрные собаки хана не дослушали – вдаль метнулись: вихри за ними угнаться не могли.

Три дня миновало, три ночи прошло – все звери прибежали, все птицы прилетели, весь народ собрался: все готовы хану помогать на новое место перекочёвывать. Один коростель в тенистом кусту проспал.

Жаркое солнце поднялось над горами – хан Ай-Каан со своими стадами и табунами в путь отправился. Все хану помогают – коростеля нет.

В полдень коростель от жары проснулся, вспомнил про ханский приказ и задрожал от страха:

«Грозный хан отрубит мне ноги, обрежет крылья, оторвёт голову… Дух из меня грозный хан вышибет…»

От страха коростель привычке своей изменил – не побежал, а полетел к старому ханскому стойбищу. Сверху он всё там осмотрел и ещё больше ужаснулся: где юрты стояли, там холодная зола осталась, где скот гулял, там теперь сухой помёт валяется. Человеческого голоса не слышно, ни птиц, ни зверей не видно – пусто в долине.

«Жизнь моя кончается, – подумал коростель, – злой хан меня со света сгонит…»

И полетел коростель догонять хана, решил попросить у него прощения. Внизу быстрые реки блестели, снежные горы мелькали, голубые озёра оставались позади. До большого болота коростель долетел – человеческий голос услышал. На чёрную кочку коростель опустился, кругом посмотрел. Двухлетний жеребёнок хана в бездонном болоте утонул. Двое из рабов на берег его вытаскивали, песню дружно запевали:

За гриву та-а-арт, та-а-арт – дёрнем, дёрнем!
За хвост та-а-арт, та-а-арт – дёрнем, дёрнем!

Под песню дёргали, а вытащить жеребёнка не могли. Коростель рядом ходил и тихонько подпевал:

За гриву та-а-арт, та-а-арт – дёрнем, дёрнем!
За хвост та-а-арт, та-а-арт – дёрнем, дёрнем!

Хотел ханским рабам помочь, но не знал, за что ухватиться: за гриву возьмёшься – человеку под ногу попадёшь, за хвост ухватишься – жеребёнок придавит. Маленький коростель от лёгкого щелчка умереть может…