Сибирский беглец

– Мутные личности в городке вертятся, – понизила голос соседка. – Розмари Вендоза рассказывала, что вчера всю ночь недалеко от ее дома стояла большая машина, а в ней сидели мужчины в темных костюмах и черных очках. Муж у Розмари как раз загулял, и она полночи к окну бегала. Это в конце улицы. Там дома, где живут чиновники из государственных учреждений. Так полночи и простояла машина под фонарем. Иногда из нее выходили, курили. Потом фургон подъехал, а эти, наоборот, уехали. Знаешь, Кристи, я, наверное, чего-то не понимаю, но зачем ночью носить темные очки?

– Не знаю, – задумалась я. – Может, они после операции?

– Точно, – согласилась соседка, – я тоже об этом подумала. А потом Сидни Хьюстон с соседней улицы рассказала, что она тоже видела незнакомцев. Только среди них и женщина была. Медленно ехали по улице на полнолитражном «Шевроле», смотрели по сторонам. Потом с двумя из них Сидни в магазине столкнулась, они так на нее посмотрели…

– Не замечала, Мэгги, – призналась я. – Может, потому что меня в городке не было? Думаю, ничего страшного, мало ли кто это может быть.

– Может, и так, – допустила соседка. – Или нет. Будем надеяться, к нам не присматриваются инопланетяне. Спокойной ночи, я спать пойду, хорошо?

– Конечно, дорогая, – откликнулась я. – Приятных сновидений, завтра будет отличный денек.

Еще один прекрасный день в раю… Я дождалась, пока она уйдет, расслабилась. Мэгги Робсон была неплохим человеком, но терпеть ее можно было в ограниченных дозах. Кстати, о чем она говорила? Что за люди рыщут по поселку? Что это значит, и как действовать? В городке работала моя рация, раз в неделю я выходила на связь – с Вашингтоном или Москвой – и никогда особо не тревожилась. Мы живем в век радиолюбителей, они постоянно в эфире. Дневное волнение, похоже, возвращалось. Мэгги, конечно, сплетница, но не дура и тем более не фантазерка.

Оставшись одна, я несколько минут просидела неподвижно, потом потянулась к бокалу, отпила. Ночь набухала, густел воздух, становился пряным, насыщался ароматами трав и цветов. Это были бы приятные мгновения, если бы не черные мысли.

Двенадцать лет назад я окончила факультет иностранных языков Московского государственного университета, устроилась на работу в учреждение, близкое к Министерству внешней торговли. Как оказалась в КГБ? Да просто уговорили. И мир хотелось сделать лучше, приблизить светлое коммунистическое будущее. Чувствовала, что способна на многое, и протирать юбку в учреждении – не мое. Какие-то курсы – радиодело, шифрование, физическая и психологическая подготовка, тренировки на стрессоустойчивость, знакомство с укладом жизни в западных странах, особенности американского законодательства – уже и не упомнить всех тонкостей и подробностей.

С Денисом Метелиным познакомились еще на учебе, с Олегом Камориным – на новом месте работы. Служение Родине отнимало не все время, оставалось и на личную жизнь. Я запуталась. Сначала один, потом другой, потом опять возник первый…

Каморин предложил руку и сердце, а когда я решила согласиться, укатил в длительную, а главное, срочную командировку, так что мы даже не увиделись. Денис заполнил собой пустоту – ума не приложу, как это произошло. Злилась на Каморина, хотела отомстить – хотя в чем он был виноват?

Денис тоже пришел в КГБ – он был умницей во всех вопросах, молод, подтянут, обладал всеми необходимыми качествами. В Комитет набирали лучших – сомневающихся и недоучек разворачивали. Что повлияло на мой выбор? Не знаю. В какой-то момент он опять вскружил мне голову, и я решила, что именно с этим человеком хочу связать свою жизнь. Затем последовало предложение, от которого невозможно отказаться: поехать жить и работать за границу, подрывать капиталистический строй изнутри. Мол, все равно мы пара – так и останемся навеки мужем и женой. Помню панику, Каморин стоял перед глазами. Но я прошла психологические тренировки, была стойка и морально непоколебима. Каморин же поступил, как полная свинья, – умыл руки и вообще не показывался. Я решила, что это судьба. Дэн был хорош, умен, остроумен, не пасовал в критических ситуациях, а что еще надо? А любовь придет, никуда не денется…

Пришла или нет – вопрос открытый. Сны бывали разные, но это из области бессознательного, а бытие решительно определяло сознание. Мы с Дэном были связаны неразрывно. Я изменила ему лишь пару раз – мимоходом, на скорую руку. Он тоже не был святым, но я старалась об этом не думать. И в разговорах щекотливые темы не поднимала. Любви как таковой не было, только привязанность. Мы находились одни во враждебном окружении и должны были держаться вместе. Шаг влево, шаг вправо…

Нас переименовали, теперь мы стали семейством Роджерс. Для начала Австралия, где мы усердно изображали местных, перебравшихся на восток континента. Город Брисбен, в котором легко затеряться, тихоокеанское побережье. Там мы числились гражданскими сотрудниками военно-морской базы США. Считалось, что в этой местности советских шпионов быть не может.