Сибирский эндшпиль

- Из многочисленных источников мы продолжаем получать сообщения об угрожающем развитии событий в странах советского блока. В море вышло беспрецедентное количество боевых кораблей. На всех диапазонах военные линии связи перегружены, - Фоледа указал на папку. - Вчера пришло новое сообщение - месяц назад советские консервные заводы перешли на трехсменный график. Все это можно истолковать, как враждебные намерения. В такой обстановке мы не можем отбрасывать сомнений относительно надежности материалов Подсолнух. Я повторяю мое предыдущее предложение. Кроме того, я рекомендую, чтобы мы объявили в вооруженных силах состояние боевой готовности до тех пор, пока Русалка не будет открыта для международной инспекции и проверена.

Госсекретарь закачался в своем кресле, непрерывно перебирая лежащие перед ним бумаги.

Послушайте, мы понимаем, что подозрительность - это ваша задача, но на этот раз, мне кажется, это заходит слишком далеко. В течение многих лет мы ждали такого прорыва, чтобы ослабить напряженность. И я готов спорить, что такой момент наступает. Я думаю, что мы не должны упускать его.

Интересно, что его слова были обращены к Бордену, а не к Фоледе.

Генерал Снелл с сомнением потирал подбородок.

- Не знаю, не знаю... Может быть, в этом что-то есть...

- Мы уже говорили об этом, - министр обороны кивнул в сторону Фоледы. - Да, я согласен с мистером Фоледой: в нормальных условиях все, о чем он еще раз напомнил нам, могло бы стать основой для беспокойства - серьезного беспокойства. Но существует один факт, который перевешивает все эти соображения: практически все советское руководство - вся советская верхушка, включая генерального секретаря партии, председателя Совета Министров, председателя КГБ и военных руководителей, или уже на станции, или будут там в течение ближайших дней. Мы должны спросить себя, кто, находясь в здравом уме, будет сосредоточивать мозг всего государства в канун предполагаемого конфликта? Да еще на боевой космической станции, которая станет мишенью номер один? Конечно же, нет. Это просто бессмысленно. Может быть, более верным объяснением будет то, что раз уж у русских в этом году не будет военного парада, они решили устроить маневры.

Шла первая неделя ноября, и русское телевидение уже передавало на весь мир прямые репортажи о первых группах советских руководителей, прибывающих на "Терешкову". Другие корабли были уже в пути, а остальные, включая и космический корабль ООН с западными делегациями, отправятся с околоземной орбиты через несколько дней. Как заметил министр обороны, все они будут очень уязвимы в случае конфликта.

Те факторы, которые превратили "Терешкову" в практически неуязвимую платформу, вовсе не делали ее надежным убежищем для людей. Чтобы достаточно эффективно обезвредить ее оружие, орбитальные лазеры и лучевое оружие Запада должно было сбить его одновременно, с первого выстрела. Если все предположения насчет "Терешковой" были реальностью, то мгновенный и разрушительный ответ не заставил бы себя ждать, и второй удар нанести было бы невозможно. И даже такой первый удар для Запада был невозможен: западное оружие было предназначено для точных точечных ударов, и не зная точных мест расположения оружия, у него не было шансов протянуть достаточно долго, чтобы обнаружить несколько компактных и хорошо защищенных точек в конструкции размером в несколько миль.

Но для людей, которые будут находиться на борту "Терешковой", результат будет другим. Одновременный залп всего западного лучевого оружия сможет пробить достаточно большую площадь относительно тонкой обшивки и весь воздух вырвется наружу в течение нескольких секунд. Даже если операторы систем вооружения уцелеют, сидя в укрепленных пунктах управления, то шансы уцелеть для тех, кто будет находиться в других частях станции, будут призрачными. Вот поэтому единодушно было принято решение, оставившее Фоледу в одиночестве. Если бы в том, что он говорил, была бы хоть доля правды, то Советы ни за что бы не действовали так.

На большом экране в конце комнаты советский председатель Совета Министров, с венком цветом на шее, обращался к народу, собравшемуся на главной площади Тургенева, минуту спустя после того, как он с сопровождающими спустились из стыковочных отсеков на оси вниз, в кольцо. Это был фрагмент записи последней советской программы новостей, которую собравшиеся смотрели перед этим и не стали выключать. За спинами людей видны были кусочки завораживающей архитектуры, Изумрудного города внутри "Терешковой", а над головами - странное изогнутое небо и вытянутые солнца.

Фоледа откинулся на спинку и показал рукой на экран.

- А вы просто представьте себе, - начал он, - что то, что мы видели, вообще не происходит. Есть разница?

Президент потряс головой, потирая переносицу.

- Что вы хотите сказать - не происходит? Я не вполне понимаю, мистер Фоледа.

- Конечно, это происходит, - проворчал госсекретарь. - Я уже начинаю удивляться, ведь это действительно происходит.