Сибирское дело

Так, при луне, Маркел плыл довольно долго. Когда он проплывал мимо Ермакова острова, то снял шапку и перекрестился. Также он перекрестился и на то место, где недавно видел затонувший струг. А всё остальное, подумалось, сожрали рыбы. Но ни саблю, ни пансырь, особенно царские, никто не станет рыбам скармливать, так что никто их здесь не оставлял, а татары увезли с собой и уже где-то у себя припрятали. А вот где именно? Никакой зацепки у Маркела уже не осталось, и не у кого спросить, и некого здесь искать, да если и найдёшь, то у тебя сразу спросят, ты кто такой и что здесь делаешь, кто тебя сюда прислал, чердын проклятый! Одно только и осталось, что хозяин лодки говорил о том, будто Ермак не утонул в реке, а его убили на земле, убил даруга Кутугай, а после они пировали, после делили Ермаковы вещи… А где делили? Между кем и кем? А…

Ну и так далее. И Маркел махал, махал веслом и также быстро думал. После устал грести, причалил к берегу, затащил лодку в кусты, сам в кустах спрятался и затаился. И опять думал о Ермаке, о Кутугае и о тех, с кем Кутугай делился, и когда, и где. Ну и, конечно, немного поспал.

Утром встал, нашёл заводь потише, наколол ножом рыбку потолще, развёл огонь (а утром он не так сильно заметен), испёк рыбку и перекусил, и поплыл дальше.

Плыл, зорко смотрел по сторонам, держался то одного, то другого берега, и ни о чём ином не думал, а только о том, как бы его никто не подстерёг.

И на привале ночью тоже ни о чём не думал, а только смотрел, чтобы никто к нему не подкрался. Ну да подкрадываться к нему в тех дремучих местах было, похоже, просто некому.

А на третий день, ещё до полудня, Маркел миновал Великую ханскую гору и выплыл на Иртыш. Плыл, думал: Господь не оставит. А на кого ещё было надеяться? И вскоре по левую руку Маркел увидел тот невысокий каменистый остров, про который хозяин лодки рассказывал, будто там убили Ермака, а после шесть недель там эту победу праздновали. Врал пёс, конечно, подумал Маркел, ну да всё равно надо проверить. И повернул к острову. Причалил и стал на него подниматься.

ГЛАВА 39

Остров был голый, каменистый, поросший мхом, и только кое-где между камнями торчала трава. А дальше, ближе к протоке, виднелись кусты. Кустов было немного. Да как бы это казаки здесь ночевали, подумал Маркел, здесь же ни шалаш не поставишь, ни дров на костёр не соберёшь. Маркел остановился и начал осматриваться повнимательнее. Остров был неширокий, но длинный, с полверсты, наверное, и был отделён от речного берега узкой протокой, про которую хозяин лодки говорил, будто казаки её за один день для того выкопали, чтобы на них сзади не напали. Дурь какая, подумал Маркел, да этого умника самого заставить бы тут покопать – всю жизнь копал бы. А за протокой, сразу от речного берега, начинался густой лес. И вот там, подумал Маркел, и в самом деле вполне можно было целое татарское войско спрятать, и никто бы его никогда не заметил, вот тут хозяин лодки прав.

А казаков здесь не было, и Ермака не здесь убили, подумал Маркел, так что нечего здесь время тратить. Но на всякий случай по служебной привычке, чтобы потом князь Семён не корил, что почему не везде посмотрел и не всё своими руками перещупал, Маркел повернулся, прошёл ещё немного в сторону…

И обмер! Потому что вдруг увидел, что прямо из тамошней каменной земли торчит невысокий каменный столб, а на нём что-то написано. До столба было не так и далеко, может, шагов двести, и к нему вела проторенная тропка, на которой мох был стоптан начисто. Маркел пошёл по тропке. Чем дальше он шёл, тем столб казался всё выше и выше. Бесовское место, подумал Маркел, добра здесь не будет, но шёл.

Потом он прошёл еще немного, и ему открылась небобольшая каменная низина, посреди которой стоял этот столб, а перед ним лежала толстенная каменная колода. И столб, и колода были залиты чем-то тёмным, а вокруг них, да и по всей той низине, вались кости. Но, слава Тебе, Господи, не человечьи, подумал Маркел, перекрестился и начал спускаться в низину.

Спуск был неглубокий, сажени на три, а в столбе было саженей пять, вот он и торчал наружу. Маркел спустился вниз, прошёл, стараясь не топтаться по костям, и подошёл к столбу с колодой. Они были в засохшей крови, Маркел это сразу узнал. Также и кости он, присмотревшись, узнал – они были бараньи и птичьи. А ещё на столбе, на самом верху, были начертаны какие-то мудрёные значки. Маркел начал ходить туда-сюда, осматриваться. Теперь среди костей он начал замечать и черепки посуды, и разбитые кувшины, и прочую рухлядь, и просто старые кострища.