Сидни Шелдон. Безрассудная

Трейси вытерлась, надела халат и соорудила на голове тюрбан из мягчайшего гостиничного полотенца. Из окна ванной комнаты Париж был как на ладони. Городские крыши казались отдельным миром, калейдоскопом черепицы, камня и металла, пронизывющих небеса шпилей и царственно изогнутых куполов. Вдалеке над всем этим буйством цвета и форм вздымалась знаменитая Эйфелева башня, будто наблюдающая за всем вокруг, как железное божество, обозревающее свое царство.

Трейси любила Париж. Франция была страной счастливых воспоминаний: замок Матиньи на мысе Антиб, где они с Джефом украли драгоценностей на два миллиона долларов и картину Леонардо; Биарриц, где она перехитрила отвратительного Арманда Грангье. Но Париж всегда занимал в сердце Трейси особое место, отчасти потому, что она никогда в этом городе не работала. Для нее и Джефа Париж означал удовольствие, отдых от стресса и адреналина, неизбежных в жизни мошенников. Париж – это вкусная еда, искусство и любовь, Париж – это красота.

Трейси всегда хотела привезти сюда Николаса, когда тот станет постарше.

Увы, Николас уже никогда не станет старше…

Она все еще любовалась городом, когда услышала мягкий щелчок, очень тихий, почти неслышный, но натренированное ухо безошибочно определило, что кто-то открыл дверь.

Трейси застыла. Дверь в люкс была заперта, в номер она ничего не заказывала, и горничные никогда не убираются в это время. Кроме того, во время уборки они производят куда больше шума. А значит, кто-то вошел к ней в номер.

Дверь в ванную была чуть приоткрыта, и в зеркале на стене Трейси уловила движение, тень мужчины, пересекавшего комнату.

В голове лихорадочно пронеслось: в любую секунду он может войти в ванную и напасть на нее. Люкс расположен на восьмом этаже, так что можно просто вытолкнуть ее из окна ванной. Тут нет никаких карнизов и пожарных лестниц. Конечно, можно попробовать запереться, но скорее всего он ее опередит, а если нет, то у него наверняка есть пистолет, и отстрелить задвижку – минутное дело.

Решив, что нападение, может, не лучший способ защиты, но в ее случае единственный, Трейси взяла тяжелую мраморную мыльницу, подняла над головой и с воплем ринулась в спальню. Мужчина стоял возле кровати спиной к ней, подняв к свету и восхищенно рассматривая одно из ее платьев, которое вытащил из гардероба. Он не успел развернуться, как Трейси прыгнула на него и с силой опустила правую руку с мыльницей, метя в голову, но его реакция оказалась куда быстрее.

В адреналиновом тумане Трейси ощутила, как пальцы тисками сжали ее запястье, с силой отвели руку назад, так что она взвыла от боли, и затрясли, как терьер крысу. Мыльница вывалилась из руки и с грохотом покатилась по полу.

– Трейси!

Она сопротивлялась с такой силой, что не услышала, как ее окликнули.

– Трейси, ради бога, успокойся! Это я.

Она узнала этот голос…

Осознав, что ее больше не удерживают, Трейси плюхнулась на кровать, и какое-то время потрясенно смотрела на Джефа Стивенса.

– Надень его, – широко улыбнувшись, протянул он платье, которое держал в руках: красное шелковое платье-рубашку от Шанель. – Я приглашаю тебя на обед.

Глава 21

– Славно, не правда ли, милая? Прямо как в старые добрые времена.

Трейси и Джеф сидели за угловым столиком в глубине зала неприметного бистро недалеко от отеля. Джеф, как всегда, смотрелся щеголем в безупречно сшитом темном костюме. Трейси наотрез отказалась надеть красное платье, которое Джеф для нее выбрал, и была в легком черном свитере и юбке до колен, без драгоценностей и с минимальным макияжем. Она поступила так, во-первых, потому, что терпеть не могла, когда кто-то принимет за нее решения, а во-вторых, это платье показалось ей чересчур сексуальным. Чем бы сегодняшний обед ни обернулся, но уж точно не свиданием.

– Что ты здесь, интересно, делаешь? – Вопрос прозвучал обвинением.

– Обедаю с потрясающей женщиной, – с улыбкой ответил Джеф, сделав глоток вина.

– Я имею в виду, каким ветром тебя занесло в Париж, – проигнорировав его шутливый тон, произнесла Трейси.

– Париж прекрасен! – театрально воскликнул Джеф, разломив сухарик. – А кроме того, я слышал, здесь любят покер и умеют играть.

– Понятия не имею, о чем ты, – отрезала Трейси.

– Конечно, милая, откуда бы? – хмыкнул Джеф.

Они с Трейси всегда любили подобные перепалки: оба знали, что были той ночью на Монмартре, но ни он, ни она не собирались в этом признаваться.

– А если без шуток, зачем ты здесь? Только не ври!

Джеф принял оскорбленный вид.

– Когда это я тебе врал?

Трейси приподняла брови.

– Ладно-ладно, успокойся! – быстро пошел на попятную Джеф. – Скажу правду. Я работаю на британскую разведку.

Трейси расхохоталась.

– Ты?

– А что в этом смешного? – с обидой в голосе произнес Джеф.

– Так, дай подумать… Последнее, что я от них слышала, это, что ты находишься на первом месте в их списке преступников, объявленных в розыск.

Джеф пожал плечами.

– Времена меняются. В конце концов, ты же работаешь на ЦРУ. Или на ФБР?

– Это совсем другое.