Сидни Шелдон. После полуночи

Подойдя к задку фургона, Грейс открыла дверцу. Водитель все еще был жив, но, видимо, осталось ему недолго. Кровавая лужа под ним растекалась все шире. При виде ножа в руке Грейс его глаза широко раскрылись.

– Нет, – прохрипел он. – Пожалуйста…

Она собиралась закончить начатое. Вонзать нож ему в сердце, в его чертов член, раз, другой, третий, пока эта тварь не сдохнет!

Но, видя, как жалко он молит о пощаде, Грейс передумала.

«Зачем ему умирать быстро? Он этого не заслужил.

Оставлю мертвеца здесь. Пусть истечет кровью, медленно и в одиночестве».

Грейс нажала кнопку. Лезвие убралось внутрь.

Она повернулась и бросилась прочь.

Только через два часа она добралась до окраины ближайшего городка. Судя по табличкам, это был Ричардсвилль, округ Патнеэм.

Занимался рассвет. Слабое тускло-оранжевое сияние окрасило черное ночное небо. За весь этот долгий путь до нее время от времени доносился жужжащий звук вертолетных моторов.

«За мной уже охотятся…»

Нашли ли они водителя фургона? Может, они уже близко? Адреналин пульсировал в ее ноющем теле, принося поток противоречивых эмоций. Отвращение. Ужас. Боль. Ярость.

Она все еще чувствовала в себе этого мерзкого типа, причинявшего ей боль.

И она только что убила человека. И словно ощутила, как жизнь вытекает из него. Как он умирает один, в этом зловещем лесу.

Грейс впервые познала еще одну, до сих пор незнакомую ей эмоцию: ненависть. Она не жалела о том, что сделала. Но все чувства и мысли постепенно заволакивала невероятная усталость.

Ей нужно поспать.

Мотель «Всю ночь не спим» словно сошел с первых кадров ужастика. Потрескавшаяся, судорожно моргавшая неоновая надпись гласила:

РОСКОШНЫЕ ОТДЕЛЬНЫЕ ВАННЫЕ И ЦВЕТНОЕ ТВ В КАЖДОЙ КОМНАТЕ

Внутри, за стойкой портье, мирно похрапывал древний старик с лицом, покрытым глубокими морщинами.

Он кого-то напоминал Грейс.

Йода! Джедай из «Звездных войн».

– Простите?

Старик приоткрыл запавшие глаза:

– Чем могу помочь?

– Комнату, пожалуйста.

Йода оглядел Грейс с головы до ног. Она сжалась от страха. Неужели он ее узнал?

Она так нервничала, что была уверена: старик слышит стук ее зубов, хотя, вполне возможно, это от холода, – но все же пыталась говорить твердо. Правда, голос предательски дрожал.

«Неужели он понял, что меня изнасиловали? Уловил исходящий от меня запах этого ублюдка? Может, не стоит здесь оставаться?»

Но ноги отказывались ей повиноваться.

Старик, однако, был ужасно раздражен ее появлением и вовсе не интересовался новой посетительницей.

– Идите за мной, – проворчал он и повел ее по длинному унылому коридору, в конце которого находилась белая дверь без номера. – Пойдет?

Внутри оказалась одна кровать, застеленная дешевыми полиэстровыми простынями. Занавески в цветочек на окнах и кофейный, украшенный пятнами всех цветов и форм ковер на полу. В дальнем углу на кронштейне стоял крохотный телевизор. Рядом была еще одна дверь – в «роскошную отдельную ванную», роскошный отдельный туалет без сиденья и крышки. И роскошный отдельный душ с плесенью между кафельными плитками.

– Сойдет. Сколько я вам должна?

– Долго тут пробудете?

– Не знаю.

Неожиданно вспомнив о своем растрепанном виде и том факте, что с ней не было багажа, Грейс выпалила:

– Поругалась с бойфрендом. Пришлось спешно уехать.

Йода скучающе пожал плечами.

– Двадцать долларов за ночь.

Грейс сунула деньги ему в руку, и старик ушел. Заперев дверь, Грейс сдвинула занавески, разделась и направилась в ванную. Там она упала на колени перед унитазом. Очень вовремя – ее вывернуло наизнанку. Когда в желудке больше ничего не осталось, она пошла под душ и там, стоя под слабой, едва теплой струйкой, стала натираться лежавшим на раковине обмылком, отскребая кожу ногтями до крови. И все равно ощущала грязные руки насильника на груди, а его омерзительное семя – на лице и во рту. В фургоне она нашла две бутылки питьевой воды, которой постаралась умыться, чтобы не возбуждать подозрений. По пути сюда она старалась думать только о том, что скоро встанет под душ. И наконец почувствует себя чистой.

Но теперь знала, что ей никогда больше не быть чистой.

Она вытерлась, вышла из душевой кабинки. Ее снова вырвало, на этот раз желчью.

Ополоснув лицо, Грейс вошла в спальню и рухнула на кровать. В комнате было тепло. Положив голову на дешевую поролоновую подушку, она включила телевизор, с экрана которого на нее глянуло собственное лицо. Вернее, то лицо, которое было у нее давным-давно.

«Значит, все уже известно. Хорошо еще, что показывают старый снимок! Придется немедленно подумать о маскировке, прежде чем у них найдется новый».

– Последние новости, – объявил ведущий. – Грейс Брукштайн исчезла из тюрьмы строгого режима в штате Нью-Йорк. Брукштайн, вдова миллиардера, мошенника Леонарда Брукштайна…

Репортаж продолжался, но Грейс не слушала. Она в жизни так не уставала, как сегодня. Это были самые длинные двадцать четыре часа в ее жизни. Сон, лаская, как мягчайшие кашемировые одеяла, завладеть ею.

– Вы что, ослепли?! – вопил Гэвин Уильямс. – Вот он! Прорыв, которого мы ждали! Грейс выведет нас к деньгам!