Сидни Шелдон. После полуночи

Глаза Грейс наполнились слезами. Никто из них не знал Ленни. Не знал, каким порядочным, любящим, благородным человеком был ее муж.

Иногда даже она чувствовала, что память о нем ускользает от нее. Что реальность того, кем был в действительности Ленни, теряется за горой лжи, зависти и ненависти. Люди назвали его преступником. Но это неправда!

«Ты не был преступником, дорогой. Просто жил в мире зла. Зла, алчности и продажности».

В этот момент Грейс осознала, что у нее есть выбор. Она может сдаться. Снова оказаться в тюрьме. Смириться с подлым нагромождением лжи, которой окутала ее жизнь.

Либо – бороться.

На память пришли слова рабби Геллера: «Господь ему судья. Не человек».

Может, стоит предоставить разгром врагов Богу? Пусть он исправит несправедливость, допущенную миром по отношению к ней и ее дорогому Ленни!

А может, и нет.

Грейс поняла, каким должен быть следующий шаг.

Дэйви Баккола возился с ключом от гостиничного номера. Он был очень, очень пьян.

Деньги проскользнули меж пальцев вместе с Грейс. Он предал ее, она это поняла, и оказалось, что все напрасно.

Слишком подавленный, чтобы вернуться в материнский дом, Дэйви долго шлялся по городу, тратя последние сбережения на стриптизерш и выпивку.

– Дурацкаягребанаяштука.

Он снова попытался повернуть ключ в скважине, раз, другой, прежде чем до него дошло. Не тот этаж!

Пьяно покачиваясь, сыщик побрел к лифту: стены смыкались, пол поднимался волнами: вверх-вниз, вверх-вниз, как палуба корабля в шторм. Дэйви вдруг вспомнил аттракцион в увеселительном парке Атлантик-Сити, куда они ходили с отцом, и его затошнило. Какое облегчение – снова оказаться в лифте.

– Какой этаж?

Женщина стояла спиной к нему. Несмотря на то что был почти в отключке, частный детектив разглядел длинные рыжеватые волосы и блестящее черное полупальто. Или два черных пальто?

– Какой этаж? – переспросила она.

Дэйви никак не мог вспомнить.

– Третий? – неуверенно сказал он.

Женщина протянула руку и нажала кнопку.

После чего уперла дуло пистолета в поясницу Дэйви.

– Только шевельнись – и ты труп.

Оказавшись в номере, мгновенно протрезвевший Дэйви почти рухнул на кровать.

– Я знаю, чем это кажется со стороны. Но все объясню.

Грейс подняла пистолет и прицелилась ему в голову.

– Слушаю.

Заполучить оружие оказалось куда легче, чем ожидала Грейс. Она предполагала, что это сложное и опасное дело, но оказалось, что пистолет можно купить прямо на улице, как жареные каштаны. Она заметила, что вечно маячивший в переулке человек брал деньги у живущих поблизости ребятишек, очевидно за наркотики. Вчера днем Грейс подошла прямо к нему.

– Мне нужен пистолет. Не знаете, кто может помочь?

Подозрительный тип оглядел Грейс, отметил бритую голову и мешковатую, почти мужскую одежду и принял за активную лесбиянку, вероятно, только что отсидевшую срок. Обычно он недолюбливал «ковырялок», но, с другой стороны, она ведь не коп. А деньги ему не помешают.

– Сколько платишь?

Они долго торговались, но ему удалось получить вдвое больше, чем стоил пистолет. И он пожалел о том, что не запросил подороже.

Когда Грейс уходила, он окликнул ее:

– Эй, знаешь, как пользоваться этой штукой?

Женщина остановилась, подумала и покачала головой.

– Пятьдесят баксов, и я дам тебе частный урок. И даже отсыплю патронов. Как насчет такого?

– Двадцать, – к своему удивлению, выпалила Грейс.

– Тридцать пять. Это мое последнее слово.

– Заметано.

– О Боже, Грейс, пожалуйста. Не стреляй! – всхлипывал Дэйви Баккола.

Но она смотрела на происходившее словно со стороны и была странно спокойна. Даже с некоторой брезгливостью слушала, как подонок молит о пощаде. Искаженное перепуганное лицо было залито слезами и соплями. Словно какие-то слова могли заставить Грейс изменить свое решение!

– Давай папку.

– Папку?

– Информацию, которую ты мне обещал. Ту, которую должен был мне передать на Таймс-сквер, помнишь? Прежде чем ты обезумел от алчности и согласился продать меня за двести штук?

– Все не так, Грейс. Я старался защитить тебя.

Грейс чуть прижала курок указательным пальцем.

– Еще раз соврешь, и, клянусь Богом, я разнесу тебе голову!

Дэйви захныкал от страха. Она не шутила. Это была не та Грейс Брукштайн, которую он видел в Бедфорд-Хиллз. Совершенно другой человек!

Холодный. Безжалостный. Готовый на все.

– А информация у тебя есть, верно, Дэйви? Ради тебя самого надеюсь, что на этот раз ты не солгал.

– Нет-нет, все у меня здесь.

Он упустил награду, но все еще надеялся найти покупателя на свой золотой рудник секретов.

До сих пор ни один редактор журнала ему не ответил, но Дэйви надеялся.

Он полез под кровать.

– Стоп! – скомандовала Грейс.

Детектив замер.

– Держи руки так, чтобы я их видела! Положи их на макушку.

Дэйви повиновался.

– Прекрасно. А теперь выходи на середину комнаты и стань на колени.

Дэйви понял, что это конец. О Боже! Классическая поза казнимого. Она выстрелит ему в затылок.

– Пожалуйста, Грейс…

– Заткнись!

Осторожно, продолжая целиться в Дэйви, Грейс встала на четвереньки, сунула руку под кровать и вытащила конверт из коричневой канцелярской бумаги.

– Этот?

Детектив кивнул.