Сидни Шелдон. Узы памяти

– Очень. В том-то вся и штука.

– Быстро надоедают женщины?

– Если они скучны – да. Не волнуйся. Ты не скучна.

Он сунул руку между ее бедер. Но Саммер решительно ее убрала.

– Я не волнуюсь. И ты тоже не скучен. Пока.

Майкл улыбнулся. Он любил, когда ему бросают вызов.

– Еще вопросы, мисс Мейер, или отпустим свидетеля?

– Много. Почему ты всегда защищаешь мать, когда та ссорится с Рокси?

– Разве? – нахмурился Майкл.

– Ты так и поступил на вчерашнем ужине.

Майкл немного подумал.

– Наверное, я защищаю ее, потому что никто больше этого не делает. Я люблю Рокси, так же как остальных членов семьи, и всем нам не по себе оттого, что с ней случилось. Но она бывает так несправедлива к маме, винит ее во всем.

– А разве твою мать не за что винить? – удивилась Саммер.

– Иногда она бывает жестока к Рокси, – признался Майкл. – И в этом она действительно виновата.

– Но разве не она прогнала бойфренда Рокси? По крайней мере я так слыхала.

– Нельзя прогнать того, кто не желает быть прогнанным. Он взрослый человек. Не козел!

Майкл рассердился, хотя сам не понимал почему. Он никогда не говорил на эти темы. Ни с кем, даже с лучшим другом Томми. И в семье никто не говорил ни о чем подобном. Но возможно, как он именно сейчас понял, в этом заключается часть проблемы, в том, что придает силу трагедии с Рокси, – в факте, что она стала табу.

– Я расскажу, что произошло. Как-то летом мама наняла теннисного тренера, профессионала, парня по имени Эндрю Бизли. – Майкл буквально выплюнул это имя, словно ядовитую слюну.

– Он тебе не нравился.

– Да, с самого начала, он был змеей, красивой, но подлой. Знал, что ему нужно.

«Кто бы говорил», – подумала Саммер, но как девушка умная, ничего не сказала вслух.

– Бизли интересовался одним: как бы перетрахать побольше женщин. Вряд ли он действительно любил Рокси. Но она втрескалась по уши.

– И твоя мать не одобрила?

– Ни она, ни отец. И не я. И почти никто из друзей Рокси. К тому времени, как Рокси и Эндрю сошлись, он уже перепихнулся с половиной Оксфордшира.

«Бьюсь об заклад, ты перепихнулся со второй половиной».

– Так или иначе, он и Рокси стали встречаться. Через несколько месяцев Эндрю сделал предложение. Рокси была вне себя от радости. И тут же согласилась. Но ма тревожилась, что он просто гонится за ее деньгами, и, как оказалось, не зря. Она пригласила его на ленч, когда Рокси была в Лондоне. Насколько я понял, она предложила деньги, если тот разорвет помолвку, уберется в Австралию и больше никогда не увидит сестру.

– Она его подкупила.

– Да. Вопреки воле отца.

– И сколько она ему предложила?

– Не знаю, – пожал плечами Майкл. – Достаточно, чтобы открыть частную школу тенниса. Подозреваю – несколько сот штук. Во всяком случае, как бы там ни было, он взял деньги, да так быстро, что едва не откусил мамину руку, что доказывает, как мало он любил Рокси. Все, что нужно было Эндрю, – кусок наследства Рокси. Когда ма дала понять, что, если он женится, молодые не получат ни пенни, он удрал в Австралию быстрее, чем Борис Беккер сумел спустить брюки в чулане для метел. А Рокси во всем винила маму. Сказала, что ей не следовало вмешиваться, что она настроила Эндрю против нее. По-моему, она даже обвинила маму в том, что та спала с Эндрю. Вот до чего разошлась! – Он печально покачал головой. – Это было ужасно.

– Уверена, ты прав.

Сочувствие Саммер было искренним. Она живо представила, как тяжело было всей семье.

– По правде говоря, у Рокси к тому времени крыша поехала. Она так любила этого подонка, так безоглядно любила, что его побег ее сломил. Вряд ли мама ожидала, что Рокси так тяжело все воспримет.

В его глазах стояли слезы. Саммер нерешительно погладила его по щеке.

– Не продолжай, если не хочешь.

Майкл схватил ее руку и поцеловал.

– Нет, на самом деле говорить об этом – такое облегчение! Примерно через две недели после отъезда Бизли, отец позвонил мне и сказал, что Рокси выбросилась из окна спальни. Она определенно хотела умереть. И это был не спектакль. Она оставила записку, в которой кляла бедную маму.

– Какой это кошмар! Для всех вас.

– Да, – вздохнул Майкл. – Но она не умерла. Могло быть хуже.

– Но что-то все-таки умерло.

– Да. Что-то умерло. Девушка, которой Рокси была когда-то. Семья, которой мы были. Все это чертовски грустно, но я ничего не мог сделать тогда, не могу и сейчас.

Саммер обняла Майкла, положив его голову на мягкую подушку своих грудей.

– Конечно, не можешь. И ты ни в чем не виноват.

– И мама тоже. Ну… не совсем. Но она ничего не может с собой поделать. После падения Рокси папа трясется над ней, очень ей сочувствует, а мама… ну никак. Не потому, что ей все равно, она просто не слишком эмоциональна.

«Она просто гребаная машина», – подумала Саммер. В присутствии Алексии она всегда как-то съеживалась, даже сейчас, став взрослой. Не зря мать Майкла зовут «железной леди». У Алексии с Рокси были напряженные отношения даже до того, как на сцене появился бойфренд.

Майкл словно прочитал мысли Саммер: