Сияние Авроры

Как только двери заднего шлюза закрываются и отсек начинает выравниваться, предмет оседает, паря в вертикальном положении в нескольких сантиметрах над палубой.

– И это все? – спрашивает Аврора, озвучивая мысли как минимум большинства из нас.

– Это все, – отвечаю я.

– Ты что-нибудь чувствуешь, бе’шмаи? – интересуется Кэл.

Аври сосредоточенно хмурится, но в итоге качает головой:

– Ничего.

– Он какой-то маленький, – добавляет Скарлетт, разглядывая предмет.

– И что с того?

Повисает долгое молчание. Мы все как один оглядываемся по сторонам, а потом смотрим вниз. Эти слова произнесла Зила, самый маленький член нашего экипажа. Неужели…

Она только что пошутила?

– СОЛИДАРЕН С ЛЕГИОНЕРОМ МАДРАН! – раздается тоненький жизнерадостный голосок из кармана Аври. – РАЗМЕР – НЕ ПОКАЗАТЕЛЬ КАЧЕСТВА.

– Тише, Магеллан, – бормочет Аврора.

– ЗНАЕТЕ, МНЕ, НАВЕРНОЕ, СЛЕДУЕТ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ НАПОМНИТЬ, ЧТО Я В ТРИ РАЗА УМНЕЕ ЛЮБОГО ИЗ ВАС, А ВЫ ПОСТОЯННО ЗАТЫКА…

– Беззвучный режим, – приказывает Скарлетт.

– ЛЮДИ, – обиженно ворчит унигласс и замолкает.

– А можно войти внутрь и посмотреть на него? – спрашивает Аври.

– Нежелательно, – отвечает Зила, возясь с системами жизнеобеспечения шлюза. – Наружная температура составляет минус 270,45 градуса по Цельсию.

– Дыхание Творца, – вырывается у меня, пока я изучаю характеристики. – Из чего сделана эта штуковина?

– Она не позволяет нашему сканеру проанализировать ее молекулярную структуру, – говорит Зила, пробегая глазами по данным. – Но я не замечаю никакого вредного излучения или микробов. Попробую повысить температуру объекта. Пожалуйста, подождите.

И мы все с нетерпением ждем. Спустя целую вечность Зила наконец кивает: похоже, все в порядке, и мы можем войти. Кэл жмет на кнопку, и дверь открывается. Мы осторожно обступаем необычный предмет и достаем униглассы. От него не исходит никакой энергии. Помимо физического присутствия, в остальном невозможно определить, транслирует ли он что-то, есть ли у него внутренний источник питания и для чего он вообще предназначен. И все же с чего-то нужно начинать, поэтому мы приступаем к анализу.

Все, кроме Авроры. Она не достает Магеллана. А вместо этого завороженно, будто в трансе, смотрит на предмет. После чего, не мигая, со слабой улыбкой на губах тянется к нему, собираясь провести ладонью по его поверхности.

– ХОЗЯЙКА, МНЕ НЕ КАЖЕТСЯ ЭТА ИДЕЯ ХОРОШЕЙ… – говорит Магеллан.

– Аврора? – окликает ее Кэл.

Ее пальцы касаются поверхности.

Унигласс шипит, раздается хлопок.

И она падает к моим ногам.

<ОШИБКА>

001!) &#) (0

<СБОЙ>

<ОШИБКА>

18. Аври

Я никогда в своей жизни не встречала вида прекраснее.

Там, на Земле, уже не осталось таких зеленых просторов. Октавию устилают бескрайние участки дикой природы, хотя сама я никогда не видела их вживую – до тех пор, пока их не накрыл медленно расползающийся Ра’хаам. Но это место отличается от них.

Перед моим взором, насколько хватает глаз, простирается цветущий, безупречный сад. Водопады цветов ниспадают с пологих холмов. Усеянные красными всполохами ветви свисают с деревьев. Бесконечный парад цветов и растений, каждое из которых изящнее и необычнее другого.

Среди расстилающегося – нет, парящего – пейзажа мой взгляд не знает, на чем остановиться. По сравнению с этим местом Эдем кажется блеклым. Все кругом удивительно чистое, воздух свежий, температура идеальная. На горизонте виднеется нечто похожее на город, его высокие кристальные шпили устремляются к восхитительному золотистому небу.

Но больше всего меня поражает невероятное ощущение благополучия. Словно я пьяна от солнечного света, чистейшего в мире воздуха. За время, проведенное на станции «Аврора» после пробуждения, я вряд ли испытывала что-то еще, помимо усталости и страха. Поэтому сейчас, скинув с себя этот груз, я чувствую, будто могу одним прыжком взлететь на один из тех шпилей вдалеке.

Не понимая, что мне делать, решаю направиться к ним. В конце концов они сильно бросаются в глаза – возможно, там я найду какое-то объяснение тому, где нахожусь. Знаю, мне полагается больше волноваться, но я почему-то не испытываю ни капли тревоги.

Дорожек здесь нет, но трава короткая, и по ней легко идти. Я пружинящим шагом спускаюсь в долину, пересекая поле голубых цветов высотой по пояс. Веду по ним рукой – они покачиваются и сгибаются, разворачивая свои головки мне вслед.

Сколько прошло времени, трудно судить, но кажется, будто я шла несколько часов, пока не заметила фигуру. Она стоит довольно близко – как я не заметила ее раньше? – и, хотя имеет человеческую форму, это точно не человек.