Сияние. #Любовь без условностей

Олега прямо передернуло после того, как он отключился от звонка. «Триста семей! Неужели нет здоровых родственников и знакомых, чтобы помочь развесить картины?»

Олег имел прямое отношение к организации этой выставки, так как все картины были обрамлены рамками, изготовленными на деньги, собранные на последнем аукционе по окончании спектакля, поставленного по его книге «Две Буквы». Эта традиция продолжалась от спектакля к спектаклю, и все вырученные деньги направлялись в «Анима». Он, конечно же, поддержал бы постом или нашел желающих помочь, если бы Аркадич проинформировал его. Эта скромность и боязнь лишний раз побеспокоить, характерные для питерской интеллигенции, нередко имеют довольно плачевные последствия для обладателей этих качеств. Олег хорошо это знал. Он сам был таким раньше, и когда избавился от этого, как от вредной привычки, жить ему стало гораздо проще. Кого-то о чем-то попросить стало для него в порядке вещей. Если человек не может – он просто откажется. Скорее всего, именно здесь кроется одна из причин, чтобы не просить. Многие боятся отказов, как смерти. Воспринимают это как личностное оскорбление. А ведь «нет» – это просто «нет», которое не имеет к тебе никакого отношения. И говоря «нет», человек, прежде всего, говорит «нет» себе, своей новой возможности в чем-то тебя поддержать и посеять семена изобилия и взаимопомощи. Но ведь это уже его проблемы…

Этот принцип Олег усвоил еще много лет назад, во время прохождения своего трансформационного тренинга, и принцип этот помог ему достичь того, о чем раньше он и не мечтал.

Олег вернулся к подопечным и с удовольствием продолжил мастер-класс. Новые холсты, запах краски, кисти и мастехины. Счастливые глаза и воодушевленные лица. Вкусный чай и пироги. В этом пространстве Олег наполнялся и отдыхал, несмотря на огромное количество энергии, которую важно было направить на каждого участника мастер-класса.

На мастер-классе присутствовал и Антон Почук – тот самый художник, персональная выставка которого должна начаться в Лавре. Антон был аутистом. Высокий светловолосый юноша с глубокими карими глазами и правильным чертами лица производил впечатление абсолютно здорового человека. То, что это не совсем так, выяснялось только при общении. Он мог несколько раз спросить имя собеседника и через минуту спросить снова. Он абсолютно открыто и прямо выражал все свои мысли и эмоции. Антон без всякого стеснения и чувства меры выдавливал краску на палитру, а потом такими же широкими и мощными мазками наносил ее на картину. Любую работу Антон, как правило, заканчивал часа за два. И это всегда было дерзко и ярко. Любой «здоровый» человек мог бы поучиться у него непосредственности и смелости творить. И Олег учился тоже.

Несмотря на все трудности, выставка Антона была открыта вовремя, и на открытии другие воспитанники центра «Анима» показывали свои творческие номера. Олег искренне аплодировал подвигу этих больших и сильных сердец, которые бьются в столь слабых и, казалось бы, немощных телах.

Будни, выходные, выпуск Тимофея в школе телевидения, поездки с детьми на Диво-Остров, встречи с Софи, цигун в Парке имени трехсотлетия Санкт-Петербурга – все это делало жизнь продолжающейся. Все вроде сглаживалось и постепенно устаканивалось.

В один из выходных Олег даже съездил к Армену в Кронштадт. Олег очень любил эти встречи. Они вместе творили, дурачились, делились сокровенным. Олег рассказывал Армену об их с Софи отношениях, и тот поддерживал друга, как мог. Они писали вместе сцены из пьесы «Средства Связи», вдоволь насмеялись, и Олег уехал в приподнятом настроении.

Прогулки с Софи стали все более формальными. Олег уже начал свыкаться с тем, что она не стремится обнять его, лишний раз прижаться. Огонек в ее глазах вспыхивал все реже и реже.

В Питер вновь приехала Света, подруга Софи, и все стало еще напряженнее. Олегу показалось, что с каждым приездом Светы отношения с Софи становятся все более и более сухими.

Они ездили вместе гулять, фотографировались на газонах зеленой травы, расстеленной на Дворцовой площади в рамках очередного питерского флешмоба, обедали в кафешках, в которых в свое время они уже бывали. С каждой поездкой город словно опустошался. Из него выветривался запах их близости. Все становилось предсказуемым и сухим. Олег понимал, что все больше становится просто папой Лилы. В то же время это было достаточным поводом продолжать отношения, ведь он безумно любил малышку, которая уже узнавала его, тянула к нему ручки и засыпала у него на руках под его камбоджийскую шаманскую песню.

После возвращения из очередной такой поездки, формально попрощавшись с Софи и Светой, Олег записал в своем дневнике:

«Метаморфоза.