Сияние слез

Брачный пир был в самом разгаре, подарки унесли в комнаты графа, гости уже натанцевались и теперь любовались проделками уличных акробатов, когда отдохнувшие король и королева спустились в зал. Граф тут же проводил королеву к богато украшенному стулу, который держали в кладовой исключительно для монаршьих визитов. А Констанция с улыбками предложила аналогичное, но более массивное кресло его величеству.

С появлением сиятельной четы на столах обновили блюда, подали молодое вино и пиво. Королева завела любезную беседу с графом, а король принялся расспрашивать Констанцию о ее небывалом даре – жемчужных слезах. Девушке не хотелось отвечать, но пришлось коротко напомнить, что этот дар дается лишь невестам графов Этуш, да и то на короткий срок.

– Значит, ваш венец украшен вашими же слезами? – уточнил Альфред восьмой, изучая украшение, – жемчуг слишком мелкий, за такой не выручить приличных денег.

– Это украшение переходит по наследству в графской семье, – стараясь не терять присутствие духа, ответила Тина, – по традиции слезы графинь не продаются, а служат украшением для них и их супругов.

– Вот как, право, я полагал, что состояние графов Этуш увеличивается с каждым поколением благодаря выгодной женитьбе.

– Уверяю вас, это не так, – вновь постаралась улыбнуться Констанция, чувствуя, сколь зыбко ее положение. Король может забрать ее с собой и заставить плакать сколько ему будет угодно. – Жемчуг дешев, да и волшебные слезы прекращаются, едва граф объявляет о намерении жениться.

Король помрачнел, и кажется не поверил, но вернулся к своей тарелке. Тина посидела некоторое время напряженно, а потом все же расслабилась – невозможно изображать натянутую струну постоянно. Вот в этот-то момент, проходящий мимо придворный и хлестнул ее по плечу тяжелой кистью своей перевязи. От неожиданности и боли на глазах молодой графини вскипели слезы. Самые обычные. Соленые влажные капли потекли по лицу.

Король явно был разочарован, а Танред нахмурился, подошел к жене, осмотрел покрасневшую кожу в вырезе платья и помог ей встать:

– Прошу нас простить, ваше величество, сквозь зубы произнес он, – моей жене нездоровиться, мы вынуждены вас оставить.

– Ступайте граф! – недовольно отмахнулся король, а за нижними столами прошла волна шепотков. Похоже, граф Этуш впадет в немилость у короля, значит, не стоит с ним церемонится. Тина тоже заметила эту нездоровую волну и поспешила ее остановить.

– Простите меня, ваше величество, – сказала она негромко, стараясь не замечать иголочек боли, ползущих по руке, – вы позволите сделать подарок ее величеству?

Король так же вяло махнул рукой. Констанция отлучилась в свои комнаты и вернулась через некоторое время с тяжелым ларцом из красного дерева. С поклоном и добрыми пожеланиями она вручила его королеве. Ее Величество Корделия не стала тянуть – щелкнула застежкой, откинула резную крышку и восхищенно замерла. На бархатной подушке лежал вышитый жемчугом головной убор.

Дорогой вишневый бархат практически скрылся под жемчужной сеткой. Крупные жемчужины и гранаты перемежались в дорогой тесьме, предназначенной для обрамления лица. Изящные розетки розового жемчуга дополняли подарок.

Ее величество восторженно ахнула и пожелала немедля примерить дар. Фрейлины тотчас встали из-за стола и повели королеву в ее комнаты, чтобы изменить прическу. Его Величество взглянул на графа и графиню гораздо благосклоннее. По слухам, ее величество очень любила украшения и подарки, так что благодаря леди Констанции король мог наслаждаться хорошим настроением супруги.

Граф и графиня наконец смогли уйти. По дороге Танред спросил:

– Откуда такая красота?

– Себе готовила, – постаралась улыбнуться Тина.

– Спасибо, – мужчина сжал тонкую девичью руку в своей ладони.

– Мы же теперь вместе, – тихонько вздохнула в ответ она, – гнев короля тяжелая ноша.

– Так и есть, – граф огляделся и приложил палец к губам, – идем, перевяжем твою руку.

Констанция поняла – сейчас в замке слишком много чужих ушей. Они в молчании дошли до ее комнат, закрыли дверь на засов, и только тогда Тина позволила себе расслабиться и заплакать. Танред обнял ее, и стал тихонько покачивать, давая выплакать усталость, боль и страх. Тихого стука жемчужин по полу они не заметили.

Когда плачь, перешел в тихие всхлипывания, Танред вспомнил про больную руку жены:

– Давай посмотрим твое плечо, предложил он, слегка отстраняя девушку.

Она смущенно уставилась в пол:

– Придется снять платье…

– Его все равно придется снять, жалко будет помять такую красоту, – мягко напомнил молодой супруг.

Вдвоем они сняли венец, собрали волосы в легкую косу, чтобы они не мешали распутывать шнуровку и наконец, избавились от тяжелых длинных рукавов и части украшений. Плечо выглядело неплохо. Вздувшийся красный след выглядел болезненным и припухшим, вокруг уже собиралась синева, но ранок на коже почти не было.

– Следов не будет, – уверил жену Танред, осторожно касаясь золотистой кожи кончиками пальцев. Хорошо бы приложить холодную ткань, или бодягу, но и так все заживет со временем.

Тина покосилась на рубец и пришла к тем же выводам.