Читаем Сияние снегов полностью

Сияние снегов

Хвалюсь не языком,не родом, не державой,а тем, что я знакомс Булатом Окуджавой.Он скромен, добр и смели был на фронте ранен,а в струнном ремесленикто ему не равен.Хоть суета суетсвои соблазны множит,он – истинный поэт,а врать поэт не может.Когда лилась ливмябрехня со всех экранов,он Божьей воле внял,от бренного отпрянув.Во лжи срамных годин(а дело не за малым)из сонма он одиностался не замаран.Не самохвал, не шут,как многие другие, –раскрытый парашюту падавшей России.Я чокнусь за негос друзьями веком об век:мне по сердцу егоинтеллигентский облик.Не шут, не самохвал, –как воду из колодца,он любящим давалуроки благородства.Не ластился к чинам,не становился в позу,а честно сочинялсвои стихи и прозу.Не марево кадил –лирическая малость, –он с ней в сердца входил,и жизнь переменялась.Мы верили ему,бродя по белу свету,как верят своемулюбимому поэту.Гнездо разорено,и брат идет на брата,а мы-то, все равно,поклонники Булата.Я с песнями его,любя, полжизни прожил, –для сердца моегонет музыки дороже.

Начало 1990‑х

<p>Групповой портрет с любимым артистом и скромным автором в углу</p>По голосу узнанный в «Лире»,из всех человеческих чертсобрал в себе лучшие в миреЗиновий Ефимович Гердт.И это нисколько не странно,поскольку, не в масть временам,он каждой улыбкой с экранадобро проповедует нам.Когда ж он выходит, хромая,на сцену, как на эшафот,вся паства, от чуда хмельная,его вдохновеньем живет.И это ни капли не странно,а славы чем вязче венок,тем жестче дороженька стлана,тем больше ходок одинок.Я в муке сочувствия внемлю,как плачет его правота,кем смолоду в русскую землюеврейская кровь пролита.И это нисколько не странно,что он той войны инвалид,и Гердта старинная ранаот скверного ветра болит.Но, зло превращая в потеху,а свет раздувая в костер,он – выжданный брат мой по цехуи вот уж никак не актер.И это ни капли не странно,хоша языка не чеша,не слушая крови и клана,к душе прикипает душа.Хоть на поэтической биржемоя популярность тиха,за что-то меня полюбил жезаветный читатель стиха.В присутствии Тани и Лилив преддверье бастующих шахтмы с ним нашу дружбу обмылии выпили на брудершафт.Не создан для дальних зимовийворобышек-интеллигент,а дома ничто нам не внове,Зиновий Ефимович Гердт.

1991

<p>Белле Ахмадулиной</p>

Перейти на страницу: