Сила и ярость Юга

Она с недавних пор заметила, что большинство мужчин особенно любят её голос. И этот Гаррет вряд ли будет исключением, она сможет найти к нему подход и избавиться наконец от насмешек.

Гаррет поддался ей и сменил грубость на милость. Она крепко оперлась на его ладонь, чтобы перешагнуть через неудобный высокий порог. Похоже, у стража появились проблески уважения, когда она молча отработала на плантации целый день, не пытаясь давить на жалость.

Этот день она провела так же, да только поговорить ей ни с кем не удалось. Ясмин работала одна до самого рассвета, молча сделала перерыв, чтобы поесть, и снова вернулась к работе. Подзажившие за ночь мозоли снова саднили, но Ясмин не думала об этом. Шаг, удар, очистить от листьев, отбросить в сторону. Самое сложное – не путать эти стороны между собой.

Урожай наконец-то был хорош. Продать тростник, отправить кораблями в Энарию и Иввар, как раньше, до войны, – и можно будет расплатиться с долгами. Наверняка сейчас продолжается торговля. И может быть, более того, именно сейчас продовольствие, сахар и даже тростниковый ром будут стоить ещё дороже…

День прошёл как в жарком тумане, единственное, что радовало: Ясмин шла вперёд и с тихим удовлетворением отмечала, как созревшие ряды тростника под её руками превращаются в ровные кучки срубленных стеблей и листьев. Словно только это её сейчас и волновало.

В какой-то момент она поняла, что потеряла все мысли. Кто она такая, что в самом деле хочет и о чём мечтает. Время слилось в одну бесконечную рубку, в одни и те же движения. В голове была звенящая пустота. Лениво переваливались изредка мысли о том, что надо придумать новый план, как вернуть себе власть, силу. Саму себя! Нидейла ведь говорила про ритуал по объединению сил, про приношение жертвы…

Но уставшее тело не давало думать, а солнце ослепляло, и в мыслях Ясмин царила звенящая, выжженная пустыня. Апатия. Как ни странно, это даже приносило облегчение. После всего, что пришлось пережить, такая пустота казалась чистой и освобождающей.

Нет желаний. Нет мечты. Нет тревог. Ничего нет больше.

Когда в третий день поднялось солнце, Гаррет отдал ей свою шляпу, чтобы перестало печь голову, и Ясмин не стала спорить.

К вечеру Ясмин снова приблизилась к рубщикам, но сама оставалась выше по склону. Сначала, судя по мерным голосам, она думала, что это наёмные рабочие. Но вскоре услышала вдалеке знакомый голос, и от него снова дрогнуло сердце. Ясмин осторожно приблизилась и разглядела вдалеке сидящих на привале.

– Давай… не спи, – сказал Риан кому-то. – А то совсем свалишься.

– Чего стараться-то? – отозвался один. – Нам за это не заплатят…

– Жив будешь зато, – усмехнулся со знакомыми нотками Риан и пихнул собрата по несчастью. – Вставай, говорю, потом хуже станет.

– Ладно, дружище. Помоги только.

После пары фраз послышался вдруг отдалённый весёлый смех, и так стало горько и одиноко одной. Риан даже у закованных в кандалы умудрился поднять боевой дух.

Как сейчас захотелось его света! Того щекотного ощущения внутри, когда он мягко и заботливо касался её пальцев, когда обнимал, держа вместе с ней мачете.

Ясмин заметила краем глаза неспящего Гаррета и сделала вид, что устала работать, а сама пристально вгляделась вперёд, точно надеялась, что Риан увидит её и…

Что и?

Не может же он разочароваться в ней потому, что она не решилась сбежать?

Но она не может бросить плантацию и сдаться. Так она проиграет всё. Ясмин понимала точно: больше ждать помощи неоткуда, никто больше не придёт спасать поместье от захватчиков. Ни отец, ни люди из деревень – она отлично показала им свою «благодарность» за эту помощь. Разве что Риан в следующий раз приведёт целую армию…

Но от этой мысли стало тяжело. Снова могут погибнуть люди, те, кто ей доверился. Она обещала сделать всё, чтобы позаботиться о них и об их семьях.

Сейчас может повлиять на происходящее и она сама. Может, это в самом деле только её война? Снова сойтись с Вальдером, получить власть над ним и вернуть свою. Пока она рабыня на плантации – она никто. Надо вернуться в дом на правах хозяйки. А после… она что-нибудь придумает… Да ведь?

Однако что-то тянуло её подойти к Риану или хоть позвать его. Ясмин несколько раз бросала работу и хотела приблизиться к осуждённым, но каждый раз останавливала себя. Они все увидят её, и что будет? Да и Риан. Он явно разозлился на её упрямство и, может, встретит сейчас равнодушным взглядом, мол, что ещё ей от него нужно?

Ясмин наконец решилась дойти до него, благо их разделяло всего три или четыре ряда тростника. Но именно в этот момент вдруг вскочил и залаял пёс.

Она обернулась: он прыгал возле хозяина и глядел назад, в сторону уже срубленных рядов тростника и мерцающего вдали океана. Пришлось сощуриться, чтобы что-то разглядеть. И вскоре там, на фоне ослепительного сияния солнца, нарисовались силуэты всадников. Сначала они двигались вдоль побережья, но потом свернули к плантациям, и Ясмин похолодела.