Сила и ярость Юга

Его руки скользнули вниз, и он отпустил её. Она наконец увидела его без маски – настоящего. Губы сошлись в тонкую линию, пальцы яростно сжались, и мигом слетела вся показная мягкость, которая была в танце и при разговоре. Казалось, он прямо сейчас впечатает её в стену или сделает что похуже – дрогнули от напряжения его плечи. Ясмин прижалась к стене, чувствуя лопатками твёрдый и холодный камень, и смотрела в сощуренные глаза, не в силах отвести взгляд.

– Ясмин! – призвал он к ответу.

– Мне жаль, – на удивление твёрдо ответила Ясмин. – Пожалуйста. Мне надо побыть одной. Сам понимаешь… пока мне не стало плохо.

Подобрав подол, она быстро вырвалась, поднялась по ступеням, не глядя на него, и прошла в свою комнату. И только там, прижавшись спиной к затворенной двери, выдохнула и прикрыла глаза.

31. Благослови

Вальдер позаботился о её безопасности – наверняка попросил оставшихся в доме своих псов следить за тем, чтобы госпожа не покидала свои покои. Думал, что если она проведёт время в одиночестве, то поймёт, что совершила ошибку?

А что, если ошибкой было тогда согласиться на свадьбу?..

Остаток дня Ясмин и в самом деле провела в своей комнате в раздумьях, почти не прислушиваясь к тому, что происходит снаружи. Ходила взад-вперёд, наблюдала из окна за последними несобранными участками плантации, где ещё трудились мятежники, закованные в кандалы, и в груди снова поднималась волна гнева и желания защитить невиновных.

В конце концов, написав короткое письмо, в которое Ясмин добавила два ключевых слова для Нидейлы, она приняла решение действовать сразу. Каждая минута промедления будет опасна…

К вечеру Мартина заглянула с ужином, но поговорить им толком не дали – следили пристально, чтобы, если что, доложить своему хозяину. Поблагодарив заботливую служанку, Ясмин кивнула ей, незаметно передала послание и проводила взглядом. А позже наскоро перекусила, растянулась на кровати, свесив голову, и задумчиво всмотрелась в заходящее над лесом солнце.

Огромный оранжевый диск озолотил комнату, заиграл бликами на тёмных деревянных опорах, отразился мерцанием в шелковистом бежевом балдахине, огладил лучами стены, коснулся лица. И показалось, будто эти лучи сейчас впитались в кожу и наполнили силой всего южного неба.

Это её земля, её родина и место силы. Она больше не проиграет, потому что сражаться Вальдеру придётся не с ней, а с самой стихией.

Следующим утром удалось проснуться раньше всех, ещё до рассвета, когда дом спал. Потянуло выбраться на улицу и дойти до кипарисовой рощи, где покоилась могила матери, – давно она туда не заглядывала.

Ясмин постояла перед шкафом, выбрала светлое платье и оделась сама, не желая никого тревожить. Затянула светлый шелковистый пояс на талии, поправила лёгкую ткань блузки и отворила дверь, за которой никого, кроме дремлющего в дальнем кресле чужака: похоже, смиренное поведение прошлого вечера показало, что слишком усердствовать с охраной не стоит. Впрочем, Ясмин и не собирается больше сбегать.

Она спустилась вниз и вдруг встретила там сидящую у окна тётушку Иллейв. Странно, что папина сестра не уехала в это смутное время в своё поместье – пусть она там и на птичьих правах после замужества своей сестры. Осталась ради неё? Или опасается Вальдера? А может, ещё ждёт своего брата и отца Ясмин, кириоса ди Корса, но вряд ли об этом теперь может идти речь. Война и переворот магов разрушили все прежние устои, и сейчас пора выстраивать новые.

– Как ты, девочка? – спросила тётушка Иллейв с искренней тревогой, осматриваясь с опаской.

– Хорошо, – улыбнулась Ясмин, сев рядом и подумав про Риана, про их последний разговор, его взгляд и прощальное пронзительное «Ясмин», от которого снова пробежали мурашки.

Воспоминания обожгли ярким солнцем от макушки до кончиков пальцев, и Ясмин почувствовала, как загорелись щёки. Даже горечь расставания таяла от этого света. Где бы он сейчас ни был, она чувствовала его тепло на расстоянии, где-то внутри, в самом сердце.

– Мы беспокоились, что с тобой что-то случилось. – Тётушка оглянулась, проверяя, не слушает ли их кто-то из чужаков.

– Правда, все хорошо. – Ясмин склонилась ближе к окну и заворожённо всмотрелась в тонкую полосу рассвета над далёким, но видным отсюда океаном, а потом спросила: – Пойдёмте прогуляемся, пока не припекло слишком сильно?

– Хорошо, – изящно кивнула Иллейв и поднялась.

Но у парадных дверей их встретил единственный не спящий, Гаррет, и недвусмысленно заступил дорогу. Вальдер уже приказал никуда её не выпускать даже из дома? Как это мило. Он становится немного предсказуемым.

– Доброе утро, дорогой Гаррет, – произнесла Ясмин напевно и подошла вплотную к внушительному стражу.

Тот следил за ней с лёгкой насмешкой, как уже старый знакомый, зная, на что она способна и что может выкинуть. Он чуть нахмурился, когда она заглянула ему в глаза, чуть откинув голову, а потом быстро забрала шляпу и надела на себя. И такое на его лице отразилось замешательство, что Ясмин мелодично рассмеялась.

– Позволите ещё раз примерить? Такое яркое солнце, что боюсь перегреться.