Сила и невинность. В поисках истоков насилия

Такие отношения могут раскачиваться взад и вперед, от подчинения как формы любви до насилия как формы власти. Все мы привыкли к сообщениям в блоках новостей о том, как преданная жена или муж тридцати лет вдруг вонзает нож в своего спутника жизни, совершая чрезвычайно кровавое убийство. Этот крайний пример показывает проблематичность "любви", которая не сопряжена с реалистическим принятием силы. Существуют статистические основания для распространенного замечания относительно того, что брак с кем-то, кто недостаточно себя контролирует, например, "взрывается" время от времени, может привести к некоторой шумихе и редким ссорам, но не к убийству. Послушный, очень сдержанный человек, который всегда кажется добрым, может выплеснуть свою агрессию в одном большом взрыве. Это согласуется с нашим тезисом о том, что насилие имеет место, когда человек не может нормальным образом изжить свою агрессию.

Интересную вариацию на тему силы и любви можно видеть в фильме "Последний показ картин". В этом фильме изображена жизнь небольшого городка в Техасе, в котором женщины не имеют никакой явной власти ни политической, ни экономической. Единственная власть, которую они имеют — скрытая власть, связанная с их сексуальностью. Они "приговорены к невинности", принимающей форму лицемерной застенчивости и благопристойности, они спекулируют этим. Эта их "моральная" позиция, которая оказывается аморальной. Одна девушка, желающая потерять девственность, приводит своего приятеля в мотель, побуждая его к половому акту. Когда он (что в дан ной ситуации понятно), оказывается к этому неспособен, она награждает его презрением. Однако другим девушкам, ожидающим ее снаружи, она говорит: "Это было удивительно, я просто не нахожу для этого слов". Тем самым получается, что женщина при любом раскладе имеет власть над мужчиной, и мужчине остается только делать все от него зависящее, чтобы удовлетворить требования и соответствовать ожидали ям женщины. Все побуждения в этой круговерти не ходят от женщин, которые отстранены от власти и единственное их оружие притворная невинность.

Другой интересный аспект проблемы силы и любви — это проблема ревности. Я не буду вдаваться в рассмотрение вопроса о том, является ли определенная мера ревности, как функции внимания к другому человеку и отношения к нему как к представляющему ценность, нормальной и здоровой, и скажу лишь, что я полагаю, что это по всей видимости действительно так. Но то, что обычно называют "ревностью", выходит далеко за рамки нормального внимания к другому. Это собственничество, которое возрастает прямо пропорционально бессилию индивида. То есть степень угрозы, которую представляет для него потеря другого, есть степень, в которой он чувствует ревность. Он ничего не может сделать, не имея в себе сил снова покорить любимого, он ощущает себя совершенно брошенным и одиноким. В этой ситуации ревность может стать формой насилия.

Один молодой человек, находившийся в начала ной стадии психоанализа, был охвачен изрядной ревностью, так как не мог застать по телефону свою возлюбленную, находившуюся в Лондоне. Ощущая свое полное бессилие, этот молодой человек испытывал крайнее раздражение, высказывал угрозы. Он вылетел в Лондон, наполовину "надеясь" застать ее в постели с другим мужчиной. Я поставил слово "надеясь" в кавычки, чтобы указать на то, что ревность часто возникает из специфической амбивалентности в отношениях: человек любит, но одновременно ненавидит, то есть, он всегда предпочтет в случае, если она действительно обманывает его, занимаясь любовью с другим, разорвать отношения.

Ревность характерна для отношений, в которых человек ищет скорее власти, чем любви. Она имеет место, когда человек не способен выстроить достаточную самооценку, достаточное чувство собственной силы, собственного "права жить", если мне позволено будет употребить это выражение Мерседес. Невротическая ревность, как ни странно, может наиболее" сильно вспыхнуть тогда, когда любовь не слишком крепка пли не убедительна. Она является рефлексией человека, чувствующего неспособность снова "покорить" другого. Это сила, которая "выходит боком", и может приводить к пустой трате времени, и быть очень деструктивной. Ревнивый человек, по-видимому, нуждается в том, чтобы вложить всю свою энергию и состояние ревности, в частности для того, чтобы "доказать" свою любовь, которую в глубине души он ощущает как во всех отношениях проблематичную.

Границы силы и любви перекрывают друг друга. Любовь заставляет того, кто любит, хотеть, чтобы на него влияли, и желать делать то, что хочет любимый. Переплетение любви и силы можно видеть в отношениях между любовниками, между мужем и женой, заботящимися о достоинстве другого, сохранении его или ее независимой личности. Его можно видеть в воспитании ребенка на твердых основаниях, которые понимающий взрослый дает ребенку. Напористость, утверждение своей личности и временами даже агрессия не только не предосудительны, но являются здоровыми в развитии любовных отношений.