Сила и волшебство

Но он исчез также внезапно, как и появился. Мы тоже не стали медлить и к рассвету благополучно убрались подальше от злополучного места.

В общем, на этом пока всё и закончилось. Если не считать воспоминаний и снов. Да, и еще… Хм. Шрам чуть ниже поясницы остался большой. Но женщинам я говорю, что он боевой. В принципе, так оно и есть.

Сестра живет далеко, чем занимается, не знаю. Частенько звонит и спрашивает, как здоровье, видимо, подразумевая, не выросло ли у меня чего-нибудь ещё. А в моей жизни затишье. Так, ничего необычного, суета, чаще приятная, как у всех. Но я наблюдаю за миром и о том, что нас ждет, догадываюсь. Чувствую, как крысы шастают между мирами. Их стало больше, они всегда поблизости.

Не буду скрывать, во мне и самом что-то осталось от крысы. Слишком долго я был крысоловом, и в последний раз чуть сам не канул в пустоте в шкуре крысы. Сейчас я на паузе, так надо. Но кто-то должен ловить этих тварей, спасая слабые души. И кто же, интересно, этим занимается теперь?

Рыцарь, Корсар и Джокер

Мой сосед явно что-то замышлял. Можно было не сомневаться. Третий день я наблюдал за ним в окно и прекрасно видел из уютного кресла, восседая с набитой трубкой, как с утра до вечера пройдоха бегал по двору, как угорелый, переносил что-то из дома в гараж, подозрительно поглядывая по сторонам. Вряд ли он догадывался, что через дорогу наблюдатель оценивает каждое его движение.

Не надо быть сыщиком, владеть дедуктивным методом, чтобы понять, у соседа творится что-то неладное. В таких делах меня не проведешь. Конечно, можно было не скрываться, выйти во двор и как ни в чем не бывало крикнуть:

– Эй, сосед! Чего суетишься? Случилось что?

Вопрос явно застал бы соседа врасплох. И он, бледнея, стал бы плести что-то о начатом ремонте, о потекших трубах. Но я бы пресек эту болтовню и крикнул, чтобы услышали все:

– Да ладно скрывать! Я всё знаю! Ты что там у себя в гараже нефтяную скважину пробурил? Ха-ха-ха!

Это добило бы моего соседа окончательно. Я его знаю. Пунцовый от смущения, жалея, что не может провалиться сквозь землю, он стал бы нести ахинею о трудностях холостяцкой жизни и незнании законов. А я бы, не слушая, прошел к нему в гараж и пинком раскрыл разом и дверь, и все его планы. Вот тогда бы мы на него поглядели.

Но так серьезные дела не делаются. Так только дети играют. Я продолжал наблюдение и ждал своего часа. Знакомый цыганенок заносил мне бэнг, я начинял трубку и наблюдал. Я сидел у окна даже ночью, когда сосед время от времени включал и выключал свет. Можно было подумать, он подает кому-то сигналы. Однако я был уверен, что он там что-то ладит и, когда нужно свет включает, а потом сразу тушит. Хитер, нечего сказать. Но ведь и я не простачок.

Рано утром, когда солнце поднялось за моим домом и осветило весь соседский двор, предчувствие подсказало – сейчас начнется. Не успел я вытрясти пепел из второй за утро трубки, как из дома соседа вышли трое. Откуда они там взялись – такой вопрос у меня даже не возник.

Они могли незаметно прокрасться в темноте, спокойно проползти по заранее вырытому подземному ходу или просто спуститься через дымоход. Это было не главное. Главное, что они были не местные, не из нашего квартала. Совсем не похожие на здешних торчков и пьяниц, и не такие быковатые, как дальнобойщики, пьющие дешевое пиво в барах соседнего квартала. Они были совсем другие.

Вместе с соседом они прошли из дома в гараж. Причем сосед услужливо бежал чуть впереди, припрыгивая, как подстреленная утка. Когда они скрылись в гараже, я понял, дело закрутилось.

Не успел я, как следует раскинуть мозгами, с чего начать действовать, как в дверь позвонили. В необъяснимой спешке я даже не надел тапочки и не глянул в дверной глазок. Открыл сразу, как родной мамочке. На пороге стоял один из тех троих. Только я собрался удивиться его внезапному перемещению из соседского гаража, как он заговорил:

– А я ведь знал, что ты не простачок. Только к чему тебе всё это?

– Действительно, ни к чему, – согласился я и попытался закрыть дверь перед его носом, прошептав: – Мне нужно накинуть халат.

Но гость ловко подставил ногу и, наклонившись, предупредил:

– Халат не нужен. Ты только не ори, дурень, а то хуже будет.

Я кивнул, нутром понимая, что орать не надо.

– Покурил с утра, – добродушно заметил незнакомец, проходя в дом, – балдеешь потихоньку. Радостно.

Я был потрясен яркой наружностью незваного гостя, и прежде всего его глазами. Внимательными, глубокими, я бы сказал, неземными. Я не глядел в них, а падал, как в колодец, глубже и глубже. Чем дольше в них глядишь, тем меньше остается от тебя самого. Поэтому мне приходилось уворачиваться от взглядов незнакомца, как от прицелов снайпера.

– Вы кто? – спросил я, когда незнакомец взял в руки мою еще горячую трубку.

– Я – Корсар, – ответил гость.