Сила и волшебство

И хотя сказал он негромко, показалось, вслед за словами прозвучал отдаленный грохот, словно где-то рухнули балки, поддерживавшие старую крышу. Этот парень со своими дружками здесь точно не по шуточному делу, подумал я. Однако причем здесь мой сосед, он же большой травоядный кролик, по жизни хлопавший ушами, как крыльями. Этот вопрос мучил меня больше всего, но спрашивать вот так в лоб я не решался.

Корсар тем временем внимательно осматривал дом и обстановку. Хотя какая там обстановка. Так себе. Старый вмятый диван, рядом такое же кресло, картинки на стенах, на полках книжки, журналы да восточные безделушки, на полу пустые бутылки и коробки из-под еды.

– Нормально ты устроился, без затей, – осмотревшись, ухмыльнулся Корсар. – Не надоело?

– Не знаю, – пожал я плечами и, не выдержав, выпалил: – А что мой сосед с вами заодно?

– С чего ты взял? – удивился Корсар.

– А я вас видел только что вместе, вы шли в гараж.

– Твой сосед такой же балбес, как и ты, напридумывал себе всякой чепухи, забил голову дрянью и еще надеется…

Не успел он договорить, а я узнать, на что же надеется сосед, как моя дверь, сорвавшись с петель от сильного удара, влетела в дом. На пороге стоял еще один гость из той же компании. Мало того, что выглядел он также по неземному завораживающе, так он еще и одет был замысловато. В отличие от Корсара, наряженного в разбойничьи лохмотья, одежда нового гостя была скроена из дорогой ткани, я понял даже не будучи портным. Он смотрелся принцем самых голубых кровей. Правда, слишком хмурым принцем. Но так как из-за плаща торчал увесистый позолоченный эфес шпаги, то ему, верно, никто и никогда не делал такого замечания.

– Что случилось, Рыцарь? – спросил Корсар.

– Я отрубил ему голову. Он не ответил ни на один вопрос, – невозмутимо проговорил заявившийся Рыцарь и махнул рукой в мою сторону. – А что делать с этим?

От взмаха его руки воздух заколебался, и меня качнуло, словно рядом пролетел реактивный самолет. Мало сказать, что я был взволнован вниманием к себе столь странных персон. Я был так испуган, что даже чуть-чуть пописал в левую штанину.

– Ты нас боишься? – спросил Рыцарь.

Догадываясь, что именно мой сосед был неудачником в ответах на вопросы Рыцаря, я решил быть предельно откровенным. Мало ли, может, нас всех здесь в чем-то подозревают.

– Да, – искренне кивнул я.

И тут вопросы посыпались на меня один за другим, как на перекрестном допросе. Один хлеще другого. Все-таки меня в чем-то подозревали.

– Когда ты последний раз спал с любимой женщиной?

– В прошлом году.

– Сколько человек ты обманул?

– Много. На этой неделе троих.

– Кто рассказал миру историю про безумного старика, явившегося из Бездны?

– Не знаю. Вы?

– Семью восемь?

– Сорок восемь.

– Семью восемь сорок восемь?

– Да.

– Кем стал маленький капрал?

– Императором.

– Что значит, быть не таким как все?

– Не ходить на работу, не любить футбол.. Нет! Не то. Подождите!

– Знаешь ли ты о себе какую-нибудь тайну? – не давая опомниться, спрашивали они, чуть ли не хором.

– Не.. Ой да, знаю, кажется…

– Кто такой Альдровандус? – не останавливались они.

– Голландский тренер?

– Веришь ли ты в загробную жизнь?

– Сейчас да, верю. Очень!

– Что ты хочешь знать?

– Когда все это закончится.

Засыпанный вопросами, как первым снегом, я уже перестал понимать, что говорю, и отвечал первое, что приходило в голову, как на передаче «Сто к одному».

– Пишешь стихи?

– Нет, только письма.

– Хочешь быть таким, как Тату Муганда*?

– Да, а кто это…

– Любое время – время для всего?

– Для всего. Для чего…

– Споешь нам что-нибудь?

– Что?

– Что лучше быть дураком или богатым?

– Богатым дураком.

– Ты спишь с мужчинами?

– Нет, только пью и дерусь.

– Твое главное желание.

– Чтобы вы исчезли, ой…

– Во что ты веришь?

– В херню всякую.

– Кумиры твоего детства?

– Буратино. Джон Леннон. Незнайка

– Твое любимое занятие?

– Накуриться и читать музыкальные журналы.

– Тебе стыдно за свою жизнь?

– Да разве это жизнь…

– Продал бы свою душу?

– За сколько? Кому?

– Кем устроен этот мир?

– Вами!

Неожиданно вопросы прекратились, видимо, они поняли, что я теряю остатки ума. Покачиваясь, как контуженый боец, я видел своё изнеможенное отражение в зеркале. Как не крути, а подобные тесты выматывают до последнего.

– Он ответил только на один вопрос, – бесцветно проговорил Рыцарь.

– Что ж, хорошо, – сказал Корсар, – у него есть хотя бы один шанс.

– Есть, – согласился Рыцарь.

– Тяни карту! – услышал я за спиной насмешливый голос, словно запищала волынка.

И почувствовал сильный, но не больный, толчок в бок.

Я обернулся и увидел перед собой странного малого. Шут да и только. Его большая улыбка буквально цеплялась за уши. Он так смотрел на меня, словно в стране дураков для меня давно прописано местечко.

– Тяни карту, дурачок, – сказал шут и потряс своим колпаком, из-под которого донесся звон невидимых колокольчиков.

В руках у шута было три карты, а на их рубашках были почему-то нарисованы гильотины.

– Вытянешь джокера, тебе повезло, – весело заливался шут. – Вытянешь даму червей, тянешь по новой. А если попадется туз пик, то извини.

– Как это извини? – не понял я.